Сначала мы опишем капиталистическую идеологию и объясним, как должен функционировать чистый капитализм , или капитализм свободной конкуренции . Хотя чистый капитализм в натуральном виде никогда не существовал, его описание поможет получить приблизительное представление о том, как функционируют экономические системы Соединенных Штатов и многих других промышленно развитых стран. В последующих главах мы будем модифицировать нашу модель чистого капитализма , с тем чтобы она полнее соответствовала реалиям современного капитализма.  

Объясняя, что представляет собой чистый капитализм , мы затронем следующие аспекты 1) организационную структуру и базовые допущения, на которых строится капиталистическая идеология 2) определенные институты и практику, общие для всех современных экономических систем 3) методы, с помощью которых рыночная система координирует экономическую деятельность и способствует эффективному использованию ограниченных ресурсов . Рассматривая последний вопрос, мы будем в значительной мере опираться на наш анализ работы индивидуальных рынков , проведенный в главе 3.  

Непреходящую славу одного из лучших экономистов всех времен А. Смиту принесла общая теория рынка, особенно в части механизма его функционирования. Он убедительно обосновал, что каждый хозяйствующий субъект, преследуя свою личную цель, достигает тем самым выполнения общественных целей. Его идея "невидимой руки рынка" есть не что иное, как объяснение механизма саморегулирования рыночной системы . "Мы ожидаем получить свой обед не потому, что мясник, пивовар и булочник благосклонны к нам, а потому, что они заботятся о собственной выгоде ... Каждый индивидуум все время прилагает усилия к тому, чтобы изыскать наиболее выгодное применение любому капиталу, которым он располагает. Стремясь извлечь из этого производства продукт наибольшей стоимости, он преследует только свою собственную цель, и в этом случае, как и во многих других, его ведет невидимая рука , ведет к результату, не имеющему ничего общего с его намерениями"1. Идея "невидимой руки " рыночных стимулов, направляющих деятельность людей таким образом, чтобы они приносили пользу всем, является, по мнению экономистов, наиболее весомым вкладом А. Смита в экономическую науку , ибо она по существу означает, что никто не может достичь благополучия, не может нажить богатства, если предварительно не удовлетворил какую-нибудь общественную потребность . А. Смит здесь четко и ясно сформулировал капиталистическую идеологию.  

Конкуренция является одним из важнейших условий существования рынка с момента его возникновения, но особое значение приобретает с образованием национальных рынков , когда товарное производство охватывает уже всю экономику, а товарно-денежные отношения становятся всеобщими. Конкуренция совершенно органично становится коренным свойством капитализма. Коренным потому, что она концентрирует в себе основные черты капиталистической идеологии частную собственность , свободу предпринимательства и личный интерес.  

ГОСУДАРСТВО ВСЕОБЩЕГО БЛАГОДЕНСТВИЯ - концепция, автором которой считается американский экономист Джон К. Гэлбрейт. Капиталистическое общество в силу значительного роста технологических преобразований, экон. развития, организации управления предприятиями способно обеспечить для всех своих членов относительно высокий уровень, стандарт жизни. Опираясь на теорию Д.М. Кейнса, обосновавшего необходимость активного вмешательства государства в экон. жизнь общества, идеологи концепции Г.в.б. делают упор на смешанную экономику , сочетание частного и гос. секторов.  

Ложные представления буржуазных исследователей об организации капиталистического производства и управления им являются следствием организационно-управленческого фетишизма, который в значительной степени пронизывает буржуазную политико-управленческую идеологию. Характерная черта его - абсолютизация организационных и управленческих явлений, отрыв их внешней формы от реальной сущности Несостоятельность подобных концепций, игнорирующих определяющее влияние экономического базиса , отрывающих собственность от власти, подтверждается самой капиталистической действительностью. Общий кризис капитализма продолжает углубляться, проявляясь в обострении всех противоречий капиталистического общества. Трансформация капитализма, как бы ее ни пытались представить буржуазные идеологи, осуществляется в прежнем направлении богатые становятся богача, а неимущие еще беднее. Поэтому и сегодня актуальным является вывод В. И. Ленина о том, что самым глубоким источником силы для г обед над буржуазией и единственным залогом прочности и неотъемлемости этих побед может быть только новый, более высокий способ общественного производства, замена капиталистического и мелкобуржуазного производства крупным социалистическим производством.  

Отчасти в результате этого опыта, а также частично на основании своего опыта и знаний капиталистической системы я пришел к заключению, что концептуальные рамки, в которых я работал до этого, стали уже тесными. Я попытался изменить формулировку концепции открытого общества . По определению Поппера, открытому обществу противостояли закрытые общества, основанные на тоталитарных идеологиях, однако недавние события научили меня тому, что угроза открытому обществу может также исходить из отсутствия общественного согласия и отсутствия правильного руководства.  

Если мировая капиталистическая система переживет нынешний период испытаний, то за ним последует период дальнейшего ускорения, которое приведет систему в состояние, далекое от равновесного, если оно уже не наступило. Одной из особенностей этого нового, ближе к финальному этапа мирового капитализма станет отказ от одной, представляющейся разумной альтернативы идеологии свободного рынка , которая возникла относительно недавно, - так называемой азиатской, или конфуцианской, модели. В результате нынешнего кризиса заморские китайские и корейские капиталисты, чьи богатства серьезно пострадали, вынуждены будут отказаться от системы семейного контроля. Те, кто будет готов пойти на это, выживут, другие - просто исчезнут. Кризис также осложнил положение компаний, имевших большую задолженность во всех азиатских странах. У компаний с иностранной задолженностью соотношение задолженности к собственному капиталу стало еще хуже при наличии долгов внутри стран компании пострадали в результате одновременного роста процентных ставок и снижения доходности. Единственный выход заключается в превращении долга в капитал (изменении формы собственно-  

Вместе с тем очевидно, что принцип мирного сосуществования неприменим к отношениям между угнетателями и угнетенными, что мирного сосуществования не может быть в области классовой борьбы внутри капиталистических стран и национально-освободительной борьбы в колониях и зависимых странах, между социалистической и буржуазной идеологиями.  

Идеологи буржуазии, а также реформистские и ревизионистские теоретики уделяют особое внимание ниспровержению трудовой теории стоимости , потому что она представляет собой ключ к научному пониманию сущности капиталистической эксплуатации и обоснованию неизбежности революционной замены капитализма социализмом.  

Вымыслы о законе убывающего плодородия почвы нужны идеологам капитализма для обоснования реакционного вывода о бесперспективности борьбы пролетариата за победу социализма , потому что смена общественного строя, с их точки зрения , не сможет отменить действие этого универсального закона и создать возможность обеспеченной жизни для всех трудящихся. -Разоблачая апологетическую сущность теории убывающего плодородия почвы, В. И. Ленин в работе Аграрный вопрос и критики Маркса писал Увеличилась не трудность производства пищи, а трудность получения пищи для рабочего - увеличилась потому, что капиталистическое развитие вздуло земельную ренту и земельную цену, сконцентрировало сельское хозяйство в руках крупных и мелких капиталистов, сконцентрировало еще больше машины, орудия, деньги, без которых невозможно успешное производство. Объяснять эту растущую трудность существования рабочих тем, что природа сокращает свои дары, - значит становиться буржуазным апологетом V  

В Программе КПСС была дана следующая характеристика третьего этапа общего кризиса капитализма Отпадение от капитализма все новых стран ослабление позиций империализма в экономическом соревновании с социализмом распад колониальной системы империализма обострение противоречий империализма с развитием государственно-монополистического капитализма и ростом милитаризма усиление внутренней неустойчивости и загнивания капиталистической экономики , проявляющееся в растущей неспособности капитализма использовать полностью производительные силы (низкие темпы роста производства , периодические кризисы, постоянная недогрузка производственных мощностей , хроническая безработица) нарастание борьбы между трудом и капиталом резкое обострение противоречий мирового капиталистического хозяйства небывалое усиление политической реакции по всем линиям отказ от буржуазных свобод и установление в ряде стран фашистских, тиранических режимов глубокий кризис буржуазной политики и идеологии, - во всем этом находит свое выражение общий кризис капитализма.  

Однако буржуазные идеологи и их ревизионистские прислужники игнорируют при этом главное, то, что экономическую основу социализма составляет общественная собственность на средства производства , исключающая возможность эксплуатации человека человеком и определяющая всю совокупность новых, принципиально отличных от капиталистических производственных отношений и экономических законов.  

Одним из наглядных проявлений неустойчивости капиталистической экономики явился разразившийся в последние годы энергетический кризис . Буржуазные идеологи утверждают, что причина этого кризиса коренится в природных явлениях или в политике стран - экспортеров нефти. Действительной его причиной является основное противоречие капиталистического способа производства - противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения и вытекающая из него невозможность в условиях капитализма планомерно и в общенациональных интересах развивать все отрасли национальной экономики , в том числе такую важнейшую отрасль, как энергетика. Нефтяные монополии, в руках которых находится эта отрасль, в своих корыстных целях искусственно задерживают разработку энергоисточников в своих странах, предпочитая грабить природные ресурсы развивающихся государств. Они искусственно создают дефицит нефтепродуктов, вздувают на них цены  

Между двумя сосуществующими ныне мировыми системами - социалистической и капиталистической - идет соревнование, упорная борьба, в которой социалистическая система показывает свое несравненное превосходство над капиталистической во всех областях жизни в экономике, политике, идеологии, культуре. Противоречие между двумя этими системами является основным противоречием эпохи перехода от капитализма к социализму.  

Было время, когда идеологи буржуазии объявляли высокие темпы роста производства в социалистических странах следствием их экономической отсталости. Все дело, мол, в том, что эти страны начали с низкого уровня. По мере развития экономики, утверждали они, темпы будут неминуемо снижаться и в конце концов сравняются с темпами развитых капиталистических стран.  

Несмотря на все попытки буржуазии и ее идеологов замаскировать эксплуатацию трудящихся с помощью так называемой системы человеческих отношений, участия в успехе и т. д., для огромной массы людей в капиталистическом мире  

Факты капиталистической действительности опровергают мифы о классовой гармонии между трудом и капиталом, о внеклассовой деятельности буржуазного государства. Они подтверждают, что государство при капитализме - послушное орудие монополий, а воспеваемое благоденствие - это благоденствие для магнатов финансового капитала и муки, страдания для сотен миллионов людей труда. Особую остроту в современных условиях приобретает вопрос о политических правах трудящихся в капиталистических странах. Идеологи буржуазии всячески прославляют капиталистическое государство, обеспечивающее соблюдение прав человека. На деле буржуазная демократия всегда является формой господства класса капиталистов. В условиях буржуазной демократии действительная свобода может быть лишь для имущих классов. Теория государства всеобщего благоденствия - это апологетическая теория, извращающая социально-экономические основы буржуазного общества, ложно трактующая его политическую надстройку.  

Рынок, который я до сих пор описывал, является нерегулируемым. Вспомним, что одной из его важнейших черт является свобода свобода предпринимательства , свобода "входа" в рынок и "выхода" из него, свобода приложения капитала (где хочу, когда, сколько хочу), а также - хотя и ограниченная производственными условиями - свобода выбора партнера по сделкам. Этим всем свободам помогает реализовываться конкуренция, которая сама изначально тоже называлась свободной или чистой. Что это такое в экономическом отношении - разговор впереди, но одно очевидно все эти свободы вместе взятые, сформировали так называемую свободную, или классическую, рыночную систему. Отсюда исходит и одна из черт, условий капиталистической идеологии - ограниченная роль государства . Короче говоря, свободы эти по большому счету сформировали "свободный мир". Термин взят в кавычки потому, что, даже отвлекаясь от противопоставления капитализма и социализма (идеологический аспект), трудно считать эти свободы такими уж полными. "Что, где, когда и сколько хочу"- все это упиралось в потребности людей и их платежеспособность. Не удовлетворяя потребности людей, названные свободы ничего не стоили. Взаимосвязи хозяйствующих субъектов, обязательства друг перед другом, уровень ОНЗТ и другие факторы делали эту свободу весьма ограниченной. А начиная с 1825г. экономику капиталистических стран стали сотрясать периодические - каждые 8-11 лет - экономические кризисы . В 1929-1933 гг. капиталистический мир был буквально потрясен глубиной и широтой охватившего его кризиса, получившего название "великая депрессия".  

Нельзя забывать, что прогнозы буржуазных ученых нередко исходят из принципа выбирать темы наших предсказаний из наших убеждений - именно так сформулированы задачи Комиссии 2000 г. Американский социолог Артур Уоскоу назвал эту комиссию форумом высоких жрецов, которые действительные свои прбгйозы держат в тайне от народа, а публикуют лишь то, что им политически выгодно. Искусственная (и, как правило, искусная) оптимизация прогнозов развития капиталистической экономики становится политическим оружием буржуазной идеологии против социалистических стран, против марксистско-ленинского анализа противоречий капиталистического общества. Неспроста футурологический институт в ФРГ, созданный на средства фонда К. Аденауэра, выдвинул программное  

Идея о превращении развитого индустриального общества в тоталитарное общество и акцент на тотальном отрицании как способе его разрушения связаны у леворадикальных идеологов прежде всего с тезисом об исчезновении в этом обществе революционного агента исторического процесса, о дереволюционизации рабочего класса. В капиталистическом мире, - пишет автор Одномерного человека, они (буржуазия и пролетариат. - Э. Б.) до сих пор являются основными классами. Однако развитие капитализма привело к таким структурным и функциональным изменениям этих двух классов, что они, по-видимому, больше не являются носителями исторических преобразований. Скрытая заинтересованность в сохранении и совершенствовании существующих институтов примиряет эти ранее антагонистические классы во все увеличивающемся масштабе... Ввиду отсутствия носителей социальных перемен критика находит себе место лишь на очень высоком уровне абстракции (99).  

И правы были те, кто не верил. Ибо настоящий повод к этой поездке был далеко не столь филантро-пичен. На самом-то деле вместо того, чтобы отправиться на Урал и бороться там с тифом, Хаммер прибыл в Москву, дабы вновь наладить весьма плодотворную торговлю, которую вел его отец, и предстать перед новыми хозяевами Кремля как преемник отца. И сразу же наладился контакт между будущим миллиардером и ас кетами-идеологами, поклявшимися свести в могилу всю капиталистическую систему. С редкой психологической проницательностью Хаммер разглядел в Ленине человека чувствительного, наделенного всеми качествами, свойственными гуманисту, а в Дзержинском, возглавлявшем кровавую ЧК,-человека самых высоких моральных устоев. Отец октябрьской революции, тронутый бескорыстием и идеализмом юного Хаммера, не только согласился на то, чтобы тот взял на себя снабжение советской России товарами и контрабанду бриллиантами, но предложил ему вдобавок концессию на асбестовые рудники Алача-евска и почти исключительные права на торговые сношения между страной Советов и Соединенными Штатами.  

Мировая капиталистическая система поддерживается идеологией, которая коренится в теории совершенной конкуренции . Согласно этой теории, рынки стремятся к равновесию, а равновесное положение означает наиболее эффективное распределение ресурсов . Любые ограничения свободы конкуренции снижают эффективность рыночного механизма, поэтому им следует противиться. Выше я охарактеризовал такой подход как идеологию свободного рынка (laissezfaire), но рыночный фундаментализм - более удачный термин. Дело в том, что фундаментализм предполагает своего рода веру, которую легко довести до крайностей. Это - вера в совершенство, вера в абсолют, вера в то, что любая проблема должна иметь решение. Фундаментализм предполагает наличие авторитета, обладающего совершенным знанием, даже если это знание недоступно обыкновенным смертным. Таким авторитетом является Бог, а в наше время его приемлемым заменителем стала Наука. Марксизм претендовал на наличие научной основы точно так же поступает рыночный фундаментализм . Научная основа обеих идеологий сложилась в XIX веке, когда наука все еще сулила обладание окончательной истиной. С тех пор мы многое осоз-  

Переходя от идеологии к реальности, посмотрим, как на деле складываются международные отношения . Отличительная особенность нынешнего положения дел состоит в том, что его нельзя назвать порядком. Мировая политическая система, которая соответствовала бы мировой капиталистической системе, отсутствует более того, нет также единогласия в вопросе о том, возможна ли мировая политическая система и насколько она желательна. Это сравнительно новое положение дел. До краха советской империи можно было говорить о некоем порядке в международных делах. Этот порядок именовался холодной войной и отличался замечательной стабильностью две сверхдержавы, представляющие различные формы организации общества, были вовлечены в непримиримый конфликт. Каждая хотела уничтожить другую, и обе готовились к этому средствами гонки вооружений. В результате каждая из них стала настолько сильной, что в случае нападения могла опустошить другую сторону. Это предотвращало возникновение настоящей войны, хотя и не исключало столкновений на стыках систем и блефование в игре.  

Опыт истории доказывает справедливость этих утверждений, особенно в отношении глобальных перемен падецие Римской империи было предопределено деморализацией правящей элиты и распространением идей христианства идеи М. Лютера и Ж. Кальвина стали идеологической основой капиталистического предпринимательства идеи К. Маркса и других идеологов социал-демократии стали фундаментом современных взаимоотношений работодателей и наемного персонала именно эти идеи, подкрепленные для наглядности революциями и забастовками, убедили предпринимателей и правительства в необходимости 40-часовой рабочей недели , оплачиваемых отпусков, социального страхования и других благ современной цивилизации.  

Исаенко А.Н. Роль экспертизы в капиталистической рационализации управления // США- экономика, политика, идеология. - 1981. - № 11.  

Вместе с тем предпринимателям выгодно эксплуатировать всякие формы взаимной поддержки, совместной деятельности наемных работников . Даже суррогаты коллективности, иллюзорная коллективность ставятся на службу капиталу. Особенно большое внимание эксплуатации мнимой коллективности придается в развитых капиталистических странах в современных условиях. В США, Японии и некоторых других империалистических государствах довольно широкое распространение получили идеи патернализма, теория и политика человеческих отношений на производстве, которые идеологи капитализма пытаются объявить подлинно коллективистскими. В Японии, например, довольно широко практикуется пожизненный наем, применяется изощренная система круговой ответственности за результаты производства, перенесенная из докапиталистических эпох и обеспечивающая строжайший надзор за поведением каждого со стороны каждого. Система круговой поруки и всеобщего жесткого контроля за поведением и поступками наемных работников , приносящая дивиденды предпринимателям, конечно, не имеет ничего общего с коллективностью. По мнению буржуазных экономистов, применение различных форм коллективности (по примеру Японии) может сыграть роль фактора, ускоряющего развитие капиталистической экономики . Известный на Западе специалист в области японского менеджмента, профессор Высшей школы управления при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (США) Уильям Оучи настойчиво рекомендует широко внедрять новую философию, т. е. концептуальную основу управления, которая сводится к применению организационных структур , обеспечивающих коллективное управление на заводах и в торговых организациях. При этом он не скрывает, что коллективные усилия необходимы для увеличения прибыли , которая служит единст-  

Через несколько лет Зомбарт приветствовал книгой Немецкий социализм (1934) приход к власти германских национал-социалистов. Мощь и красота раннего капитализма теперь почудились стареющему профессору в облике экспансионистской государственной машины третьего рейха. Тяготение Зомбарта к великогерманскому шовинизму, проявившееся в годы первой мировой войны в скандальной книге Герои и торговцы (1915) (развертывание антитезы завоевательной и мещанской сторон капиталистического духа в противопоставление героической германской культуры (с приоритетами военной доблести и национальной общности) и торгашеского духа англичан с приоритетами индивидуального благополучия и комфорта), приняло в 30-е годы вовсе одиозные формы мифологии крови и почвы, русофобии, антисемитизма. Скомпрометировав себя как ученого, Зомбарт стремился стать одним из идеологов нацизма, однако тщетно автора книги Евреи и хозяйственная жизнь не признали за истинного арийца.  

Нелепые, не имеющие ничего общего с наукой взгляды Мальтуса были поставлены фашистской идеологией на службу германскому империализму с его бредовой идеей порабощения и истребления целых народов. Огромное количество книг и статей, вышедших в капиталистических странах после второй мировой войны, также посвящено обоснованию необходимости новой войны, массового уничтожения населения при помощи атомного и бактериологического оружия. К их числу относятся книги американских неомальтузианцев Пирсона, Фогта, Пенделла. В. Фогт в своей книге Путь к спасению утверждает, что, поскольку современное земледелие может прокормить якобы только половину имеющегося на земном шаре населения, большинство людей обречено на голод и вымирание. Он умалчивает о том, что колоссальные массы продовольствия в капиталистических странах периодически уничтожались из-за отсутствия платежеспособного спроса . Для уничтожения избыточного населения Фогт советует специально организовать голод в Индии и Китае, сократить население Европы до 1/3, Японии - до 1/8. В 1960 г. в другой своей работе Фогт писал Бурный рост населения более опасен и представляет более непосредственную угрозу, чем водородная бомба. Пирсон предлагает сократить население земного шара до 900 млн. человек. Пенделл цинично требует ввести закон, запрещающий браки для тех, кто не представит доказательства о доходах, достаточных для содержания семьи.  

Преимущества социалистической системы над капиталистической во всех областях человеческой деятельности, и прежде всего в экономике, стали теперь настолько очевидны, что идеологи буржуазии уже не в состоянии их отрицать. Поэтому буржуазные экономисты усиленно распространяют в настоящее время так называемую теорию конвергенции , согласно которой происходит якобы социально-экономическое сближение капиталистической и социалистической экономики. Аналогичные взгляды проповедуют и ревизионистские теоретики типа Р. Гароди, О. Шика, Э. Фишера. Они утверждают, что как в капиталистических, так и в социалистических странах происходят процессы, в результате которых возникает якобы какая-то новая общественная система, отрицающая как ныне существующую капиталистическую систему, так и социалистическую.  

А.Смит выступал идеологом промышленной буржуазии XVIII в., когда она играла прогрессивную роль. Благодаря исследованиям А.Смита политическая экономия преобразовалась не просто в систему экономических знаний, а в сравнительно разработанную науку об экономике - экономическую науку . А.Смит подверг критике теорию и практику меркантилизма (утверждавшего, что источник богатства нации лежит зо внешней торговле), феодальные институты и пережитки, тормозящие развитие капиталистического товарного производства.  

Современные развитые капиталистические страны тратят колоссальные денежные средства, что бы представить капитализм как единственная правильная человеческая формация в мире. Они тратят баснословные средства на создание всевозможных аналитических центров, которые создают идеологию капитализма, направленную на сохранение существующего порядка, где правят богатые элиты, родословная которых уходит вглубь веков, когда были короли и толстосумы, разбогатевшие на ограблении своего народа.

Современное развитие людей не позволяет им, как и раньше цинично грабить людей. Они объединились с государственной машиной этих государств, и за счет государства продолжают богатеть, а простых людей делать беднее. Давайте возьмем любую европейскую страну. Везде идет сокращение рабочих мест, людей выбрасывают на улицу. А что это означает? Что государство сознательно, умышленно приговаривает этих людей к смерти, так как без работы этим людям нечего будет, есть и они умрут. В то же время зарплаты у государственных чиновников баснословные и все они представители бизнеса и имеют немалый доход, но никогда они не захотят поправлять трудности государства за свой счет. Только за счет народа.

В то же время у капитализма должна быть своя идеология, которая говорила бы народу, что мы все живущие в этом государстве одна большая семья и что беды и страдания народа не чужды государственным чиновникам и элитам этих государств. Яркий пример тому Англия. Посмотрите, какая мощная идеология просматривается во всех поступках королевского дома Англии. Своего сына отправили служить в Афганистан. Идеология равенства. Королева сама как простая крестьянка сажает в своем королевском саду на выкопанных грядках овощи и их, затем продают людям. Идеология трудолюбия. Королева отказалась от личной машины и один раз проехала на общественном транспорте, а премьер министр Англии для сохранения бюджета страны, несколько раз проехал в общественном метрополитене. Идеология бережливости. В королевской семье родился сын, счастья ему и здоровья, но и ту связь с народом, всеобщая радость. Идеология материнского счастья. В Бельгии недавно было празднование приведение к присяге нового короля, на все потратили 400 тыс. долларов, столько же тратит провинциальный город в России на празднование Дня Города. Жена Обамы у белого дома выращивает на грядках овощи, показывая всем американцам, что они бережливо тратят государственные деньги. В Италии весь парламент отказался от третьей части зарплаты, что бы у государства было больше денег. Кругом одна идеология богатых.

А что же в России? В России нет никакой идеологии. Медведев став премьер-министром, сразу же поднял зарплату всем своим чиновникам. По его примеру все губернаторы стали поднимать себе зарплату, а за ним и весь чиновничий аппарат поднял себе зарплату. Сразу же заголосили депутаты Государственной Думы, что у них очень маленькая зарплата, а они как шахтеры не вылезают из-из своего стола. И такой разврат идет на всей вертикали власти. Почему же все богачи мира показывают своему народу фальшивую заботу о своем народе. Они, показывая своими поступками, что они равные с народом, что их сыновья служат, а армии, что они как крестьяне работают в огороде, что они берегут государственные деньги и ездят на общественном транспорте, что они отказываются от части своей зарплаты. Все это делается для того, что бы показать всем, что они и есть часть народа. В России все чиновники, вся государственная машина, почему то всячески хочет показать народу России, что они не равные с нами, а стоят над народом России. Все они болеют болезнью российского помещика, потому что в России нет никакой идеологии.

Эта статья была написана 20 лет тому назад. В 1995 г. она была опубликована в научно-образовательной газете Интеллектуальный мир», в которой автор являлся заместителем главного редактора. Напомним, что середина 90-х годов XX века – это период, когда Россия после распада Советского Союза выбирала путь своего дальнейшего развития. Концепция этого развития тогда активно обсуждалась в российском научно-образовательном сообществе на самых различных уровнях. Сегодня эта проблема вновь актуальна, но уже по другой причине – все более очевидной концептуальной несостоятельности либеральной модели капиталистического развития.

Не только Россия, но и весь мир стоят сейчас перед проблемой выбора стратегии своего дальнейшего развития. Этот выбор еще не сделан, и от того, каким он будет, зависит очень многое. А ситуация является существенно более сложной, чем 20 лет тому назад: нарастают глобальные проблемы, обостряется геополитическая обстановка, налицо системный кризис культуры.

Учитывая изложенное, редакция журнала «Стратегические приоритеты» решила опубликовать эту статью в первоначальном виде, полагая, что ее содержание имеет самое непосредственное отношение к главной теме данного номера – стратегическим приоритетам культуры.

1. Наступит ли конец истории?

Летом 1989 года заместитель директора Управления планирования политики госдепартамента США, бывший сотрудник компании «Rand Corporation» Френсис Фукуяма опубликовал философскую статью «Конец истории?». Эта статья, напечатанная в элитном журнале «The National Interest» и, к сожалению, малоизвестная в России, сразу же привлекла к себе неожиданно широкое внимание мировой общественности. Практически все сколь-нибудь значительные органы мировой печати так или иначе откликнулись на ее появление.

Что же так взволновало общественное мнение? Автор статьи утверждает, что наш век, «начавшийся с торжества уверенной в себе западной либеральной демократии», завершил круг и вернулся к исходной точке. Не к «концу идеологии», не к конвергенции капитализма и социализма, как предсказывали некоторые, а к «победе экономического либерализма» . Другими словами, западная идея либерализма, по мнению автора, окончательно победила практически во всем мире, так как ей не оказалось достаточно последовательных и жизнеспособных альтернатив.

Это явление, по мнению Ф. Фукуямы, далеко выходит за пределы политики, так как речь идет о неудержимом распространении во всем мире западной культуры потребления. Фукуяма утверждает, что мы являемся свидетелями не просто конца холодной войны и завершения определенного периода послевоенной истории, но и конца истории в более общем смысле.

Другими словами, сегодняшняя историческая ситуация представляет собой своего рода финал идеологической эволюции человечества. Финал, при котором западная либеральная демократия повсеместно утверждает себя как окончательная форма общественного устройства. При этом, по мнению автора, главное заключается в том, что западная идеология либерализма уже одержала победу в сфере сознания людей, и поэтому она обязательно одержит верх и в материальной сфере.

Свою позицию Фукуяма базирует на известных идеях Гегеля об определяющей роли сознания в поведении людей. Гегель утверждал, что сознание людей является не результатом, а причиной исторических событий. С его точки зрения, объяснение многих духовных и политических движений сугубо материальными причинами является ошибочным. Оно обусловлено непониманием того, что корни социальноэкономической деятельности людей находятся в сфере их сознания и культуры.

Нужно отметить, что Фукуяма вовсе не отвергает значения материальных факторов. Он согласен с тем, что уровень благосостояния государства существенным образом влияет на жизнеспособность того или иного типа сознания в каждой конкретной стране. Он также показывает, что изобилие товаров в странах с либеральной рыночной экономикой и существующая там изощренная культура потребления активно содействуют сохранению в этих странах идейного и политического либерализма.

Однако Фукуяма предостерегает и от материалистического детерминизма, от слепой веры в то, что либеральная экономика с неизбежностью влечет за собой и либеральное политическое устройство государства. Таким образом, и политика, и экономика каждой страны всегда предполагают некоторый уровень национального сознания, который и делает их возможными. С последним утверждением трудно не согласиться.

Однако, по нашему мнению, сегодня было бы преждевременно утверждать, что наступает конец истории в результате повсеместной победы в мире капиталистической идеологии. Ведь, как это было показано выше, для такого утверждения необходимо, чтобы национальное сознание всех стран мира было готово воспринять эту идеологию. А ведь сегодня это далеко не так очевидно, как утверждает господин Фукуяма. И наглядным примером этого является Россия.

2. Идеология капитализма и национальное сознание России

Рассмотрим теперь вопрос о том, в какой степени современное национальное сознание России соответствует дальнейшему развитию в ней идеологии капитализма, т.е. западной либеральной рыночной экономики. Этот вопрос часто обсуждается в последнее время в различного рода экономических и политических дискуссиях потому, что он представляется исключительно важным и актуальным не только для России, но и для всего мира. По достаточно обоснованному мнению ряда авторитетных ученых, дальнейшая судьба земной цивилизации самым тесным образом связана с судьбой России . Мало того, многие из них считают, что гибель России повлечет за собой и гибель всей современной цивилизации.

Так по какому же пути в конце концов пойдет новая Россия? История показала, что коммунистический путь развития оказался для нее неприемлемым. А капиталистический путь? Это ли перспективное направление развития для новой России? Ведь если исходить из того, что коммунизм и капитализм – это не столько политические, сколько идеологические понятия, предполагающие определенный тип и уровень национального сознания, то естественным образом возникает следующий вопрос: а в какой степени капиталистический путь развития со всеми его достоинствами и недостатками соответствует существующему сегодня российскому национальному сознанию?

Думается, что основным критерием, которым следует руководствоваться при поиске ответа на этот вопрос, должен быть критерий духовности. Главный недостаток капитализма, признаваемый даже его апологетами, заключается в бездуховности капиталистического общества. Исторический опыт показал, что в капиталистическом обществе человек очень быстро превращается в существо, сосредоточенное на достижении лишь одной цели – накопления капитала и получения на этой основе различного рода материальных благ. Однако, как известно, изобилие и излишества порождают быстрое пресыщение и упадок духовных ценностей.

Поэтому, если оценивать современный капиталистический строй по критерию духовности, то уровень оценки капиталистического общества по этому критерию может оказаться ниже, чем для феодального и даже для рабовладельческого общества. Действительно, ведь в докапиталистические эпохи в человеке еще присутствовало достаточно много подлинных человеческих качеств . Это и чистота патриархальных отношений, и романтическая увлеченность поисками неизвестных стран и народов, и стремление к развитию культуры, и преклонение перед достоинством женщины, и многое другое.

Достаточно вспомнить о том, какие великие духовные идеи овладевали огромными людскими массами в эпоху Древнего мира, а также в Средние века. Ярким примером этого являются и первые годы становления христианства. Капиталистическое же общество, как показала история, на такие духовные порывы и взлеты в принципе не способно. Его главная цель заключается в неограниченном накоплении материальных благ. Это самоцель, сущность и главная движущая сила капитализма, его ключевая идея.

Что же касается современной России, то сегодня можно указать на ряд важных факторов, действие которых дает основание полагать, что главная идея капитализма не созвучна российскому самосознанию, и поэтому эта идея в России победить не может .

Первым фактором являются традиции и историческая память народов России . Ведь по существу в России капитализма никогда и не было. Поэтому в генетической памяти народов России, а также в их современном национальном самосознании традиции капитализма практически отсутствуют, они не характерны для российского менталитета. А ведь это, как уже было показано ранее, очень существенно для дальнейшего развития идей капитализма в обществе и для их последующего практического воплощения как в материальной сфере, так и в государственном устройстве страны.

В отличие от стран Запада, в России богатство никогда не было определяющим фактором общественной значимости человека, его признания в обществе. Поэтому крупные российские купцы и промышленники дореволюционного периода не столько гордились своим богатством, сколько стеснялись его. Они достаточно щедро поддерживали своими пожертвованиями не только церковь, больницы и приюты для бедных, но также образование и культуру. Они вкладывали значительные средства в градостроительство. Российские традиции меценатства и попечительства общеизвестны.

Эти традиции в значительной степени обусловлены основными догматами христианской религии, влияние которой на сознание россиян было всегда достаточно сильным. Христианская религия утверждает, что богатство отвращает человека от Бога, и единственная возможность для богатого войти в Царство Божие заключается в том, чтобы проявлять милосердие и оказывать помощь обездоленным. Возрождение этих национальных традиций – одна из задач современного российского общества.

Второй фактор – это общеизвестные особенности национального характера россиян. Общинный дух, приоритет общественных ценностей над личными, миролюбие, национальная и религиозная терпимость, широта и щедрость души русского человека до сих пор вызывают удивление многих наших зарубежных гостей. А ведь все эти качества отнюдь не способствуют формированию у человека таких черт характера, которые необходимы бизнесмену для преуспевания в капиталистическом обществе. Там требуется совсем другое: инициатива и предприимчивость, расчетливость и бережливость, эгоизм и «железная хватка», безжалостность по отношению к конкурентам. А этого-то как раз у русских людей и не наблюдается.

Третий фактор заключается в том, что, несмотря на все материальное изобилие, которое мы видим сейчас в развитых капиталистических странах Запада и Востока, мы видим в них также и те негативные проявления потребительского общества, которые делают капиталистический путь развития неприемлемым для России в качестве долговременной стратегической перспективы. И дело не только в том, что этот путь является стратегически опасным в плане обеспечения перехода России на модель устойчивого развития, но также в том, что он является неприемлемым для россиян и в духовном плане.

3. Идеология капитализма и нравственность

Анализируя сегодня духовную атмосферу жизни капиталистического общества, можно вполне обоснованно утверждать, что идеология капитализма и нравственность принципиально несовместимы. Как это ни странно, но большая часть бизнесменов, удачно ведущих свои дела в бизнесе, оказывается весьма неблагополучной в личной жизни. Представляется парадоксальным тот факт, что, будучи ловкими дельцами и хорошими организаторами, они очень часто оказываются неспособными наладить свою личную жизнь, имеют серьезные проблемы в семье, в общении со своими друзьями и близкими. Давайте задумаемся над этим фактом. Ведь бизнес – это мощный фактор современной культуры, который очень быстро распространяется по всему миру, а в последние годы активно проникает и на территорию России.

Так в чем же заключается причина неудач бизнесменов в личной жизни? По мнению видного американского психолога Эверетта Шострома, причина здесь в том, что законы бизнеса и межличностных отношений принципиально различны. Поэтому то, что хорошо для бизнеса, оказывается непригодным для нормализации личной жизни.

Суть этого противоречия заключается в том, что бизнесмен смотрит на человека с точки зрения своей будущей прибыли и поэтому неизбежно как бы овеществляет его. Поэтому человеческая личность в бизнесе – это уже не столько личность, сколько средство для извлечения доходов.

Эта нравственная позиция бизнесмена распространяется как на его партнеров по бизнесу, так и на потребителей производимой им продукции. В определенном смысле эта позиция объективна. Она продиктована основными законами бизнеса. Ведь невозможно представить себе, что бизнесмен к каждому своему потребителю может относиться как к уникальной личности. Однако коварство природы проявляется здесь в том, что с нравственной точки зрения обезличивание любого человека, даже если он ваш клиент, ненормально. В этом-то и заключается главная нравственная проблема деловых людей, многие из которых рано или поздно приходятк ее пониманию.

Логическим результатом указанного выше внутреннего психологического противоречия людей бизнеса является постепенная утрата ими того качества, которое мы называет духовностью. Настойчивость, агрессивность, жесткость, так необходимые в конкурентной борьбе, неизбежно изменяют характер человека, способствуют разложению многих его нравственных начал, таких как чуткость, сострадание, любовь и искренность.

Таким образом, будучи вынужденным относиться к другим людям как к вещам, бизнесмен сам платит за это очень высокую цену, так как постепенно становится бездуховной личностью, то есть такой же вещью. Следовательно, капиталистическая идеология обогащения и высоконравственная личность – вещи принципиально несовместимые .

Рассмотренная психологическая драма деловых людей капиталистического общества является объективно существующей и весьма актуальной проблемой. Она давно уже не является новой. Еще в период расцвета капитализма эта проблема была тонко подмечена талантливыми писателями XIX века. Достаточно вспомнить известный роман Джека Лондона «Время-не-ждет»5. Перед законами «золотого тельца» отступает чувство благодарности и привязанности героя этого романа к любимой им женщине, рвутся узы мужской дружбы. «Боливар не выдержит двоих!» – таковы жестокие правила деловой игры, диктующие линию поведения ее участников. Бизнес беспощаден, в нем нет места состраданию.

Церковные деятели всех верований так же, как и многие философы, в течение десятилетий пытались найти пути решения этой нравственной проблемы. Но конфликт не исчезал. Он только разрастался, так как занятие бизнесом объективно невозможно без отрыва от концепции приоритета ценности человеческой жизни и человеческого достоинства. Американский психоаналитик Карэн Хорни по этому поводу пишет: «Противоречие в том, что, с одной стороны, мы ценим и превозносим концепцию конкуренции как двигателя прогресса, а с другой – не устаем пропагандировать братскую любовь и смирение».

Весь западный образ жизни и ныне действующая общественная мораль капиталистического общества противоречат этим нравственным установкам. Именно поэтому любое общество, ориентированное на потребительство, объективно и закономерно будет с неизбежностью двигаться в пропасть бездуховности. Для нравственности в таком обществе рано или поздно не останется места, необходимого для духовного развития и счастья человека.

Как тут не вспомнить слова Священного Писания: «Что пользы человеку, если он завоюет весь мир, но потеряет собственную душу?» . Эти слова, сказанные около двух тысяч лет тому назад, очень сжато и четко формулируют одну из главных проблем развития цивилизации, решение которой пока еще не найдено, – проблему нравственности .

Сможет ли наше поколение найти пути решения этой проблемы – покажет будущее.

Многополярный мир. Идеология и экономика [Конец доминирования Западной цивилизации. Что дальше готовит нам история?] Волконский Виктор Александрович

2.1. Генезис идеологий капитализма и социализма

Поскольку цель книги – критический пересмотр доминирующих идеологических систем, естественно начать анализ с описания истории их возникновения и причин ослабления их влияния.

Идеология капитализма , складывавшаяся под влиянием протестантской этики, вызвала колоссальный пассионарный подъем и оказала огромное воздействие на развитие человечества. Но основной период этого подъема, на наш взгляд, уходит в прошлое. Современная фаза развития капитализма – финансовый капитализм – была описана уже Р. Гильфердингом и В. Лениным. Наступление фазы, или эры финансового капитализма – это важный перелом в духовно-идеологической сфере. Так же как в свое время Ф. Ницше объявил: «Бог умер!», теперь можно констатировать: умер Дух капитализма (о котором писал Макс Вебер в своей знаменитой книге). Это, правда, не Бог, но, несомненно, Великий Созидающий Дух, которому Человечество обязано практически всем современным техническим могуществом и жизненным благополучием.

Макс Вебер, определяя его, специально подчеркивает: «Свободное от каких бы то ни было норм приобретательство существовало на протяжении всего исторического развития… «Стремление к наживе», «к злату проклятая страсть», алчность… Не в этом различие между капиталистическим и докапиталистическим «духом»» . Капиталистический Дух заключается в том, что смыслом жизни, призванием становится «само дело с его неустанными требованиями, которое становится необходимым условием существования» предпринимателя, дело которое «требует не отдавать прибыль в рост, а вкладывать в производство…» . Приходится констатировать, что в эпоху финансового капитализма от Великого Созидающего Духа все чаще остается только неукротимая страсть к «быстрому обогащению». Великий Дух отлетел, испустил дух (извиняюсь за каламбур). Элита по своей духовной и мотивационной структуре возвращается к докапиталистическому уровню. Это относится в первую очередь к главной, бурно растущей части современной капиталистической экономики – финансовой системе. Конечно, во многих быстро развивающихся инновационных отраслях реального сектора экономики, как и в научных институтах, Дело остается главным смыслом жизни для творческих работников и команды руководителей. Но этот смысл уже не служит основой для идеологии, объединяющей общество и «мотором» для пассионарного подъема. Это стало обычным делом для человечества, как любая профессиональная работа.

Относительно причин преображения христианской западноевропейской цивилизации в цивилизацию, в основе которой лежат совершенно иные (во многом противоположные) нравственные нормы, цели деятельности, ценности, смыслы, имеется масса работ социологов и историков (подробное изложение и анализ см., например, в книге ). Это преображение представляется не менее парадоксальным, чем превращение Римской империи в христианскую цивилизацию. Главной причиной второго превращения очень трудно признать развитие экономики и производственных технологий. В отношении же причин возникновения капиталистической цивилизации дискуссии ведутся на протяжении столетий. Макс Вебер (которого называют Эйнштейном в социологии) в своей знаменитой книге «Протестантская этика и дух капитализма» без сомнений и колебаний рассматривает в качестве первичной причины именно новые религиозные учения, возникающие в протестантских сектах. Заметим, что в качестве следствия его в первую очередь интересует тоже не развитие технологий и экономических институтов, а «дух» капитализма.

Между тем Эрих Фромм приводит данные, которые говорят в пользу первичности именно развития «духа капитализма». В Европе в период позднего средневековья возникло уникальное сочетание достаточно высокого уровня производственных возможностей и социально-экономических и политических условий, когда большая часть членов общества могла на протяжении своей индивидуальной жизни зримо улучшить свое материальное положение за счет законной экономической деятельности, не опасаясь набегов соседних племен или произвола деспотического государства. При этом богатство было не менее значимо для социального положения, чем знатное происхождение. Очень характерно в этом отношении свидетельство средневекового проповедника Мартина Бутцера: «Все вокруг ищут занятий, дающих наибольшую выгоду… Все умные головы, наделенные Господом способностями к более благородным наукам, захвачены коммерцией, а она в наши дни столь проникнута бесчестностью, что стала наипоследнейшим делом, которым мог бы заниматься достойный человек» (цитируется по ).

Кто же вонзил этот гвоздь беспокойства в мозги германцев и англосаксов? Может быть, Лютер и Кальвин? Э. Фромм связывает это с развитием рынка и конкуренции и, соответственно, разрушением корпоративных (цеховых), общинных церковных систем регламентаций и социальной защиты средневекового общества. Люди лишились чувства уверенности и защищенности, которое давала принадлежность к традиционной общности.

Э. Фромм трактует постоянную потребность западного человека действовать – как невроз. Индивид должен быть деятелен, чтобы побороть свое чувство одиночества, сомнения и бессилия. Он так суммирует свидетельства специалистов-историков: «К концу Средних веков жизнь стала насыщаться беспокойством. Время стало настолько ценным, что его уже нельзя было тратить без пользы. Развилось новое отношение к работе… Нищенствующие монашеские ордена вызывали негодование: раз они непроизводительны, – они безнравственны… Стремление к богатству и материальному успеху стало всепоглощающей страстью» .

Но для объяснения явления такого масштаба чисто психологического фактора (массовый невроз) явно недостаточно. Надо сопоставить его с другими аналогичными историческими событиями. Массовое «беспокойство», переходящее во «всепоглощающую страсть», о которых пишет Э. Фромм, – это и есть процесс пассионарного подъема , то есть этап этногенеза или возникновения новой цивилизации. А «беспокойство, невроз» – это только описание симптомов и истории болезни на языке патопсихологии. Появление пассионарной энергии западноевропейской «фаустовской» цивилизации О. Шпенглер прослеживает с раннеготической эпохи, т. е. значительно раньше, чем можно говорить о доминировании экономического хозяйства или формировании протестантских учений. Из этого можно сделать вывод, что социально-экономические факторы – только инструмент, орудие или необходимые сопутствующие условия для развития европейской цивилизации и ее экспансии во все географические и культурные ареалы планеты.

Вряд ли возможно однозначно разрешить спор, протестантизм ли породил капиталистический уклад (по Максу Веберу), или наоборот, дух капитализма и его (пользуясь термином Л. Гумилева) наиболее пассионарное выражение – протестантизм родились из потребности духовного, «идеологического» оформления уже сложившегося или складывающегося капиталистического уклада. Заметим, что в обоих объяснениях остается загадкой, почему именно в данном месте и в данное время возник пассионарный подъем энергии. Такая загадка касается большинства исторических примеров возникновения пассионарных подъемов.

Возможности достижения большого успеха в экономической сфере стали размывать все связи и ограничения в других сферах общества, замещая их нормами и критериями из сферы экономики. Иными словами, все ценности стали превращаться в цены, качественные различия – в количественные, свобода личности – в свободу продавать и покупать. Экономическое хозяйство развивалось, подчиняло себе все остальные стороны жизни общества, так что стало возможным говорить о приходе экономической цивилизации (см. ). Впоследствии на ее основе постепенно сформировался капиталистический уклад, который подробно описывает и исследует классическая политэкономия.

Главный духовно-идеологический принцип, обусловивший «выброс пассионарной энергии» капитализма (как созидательной, так и разрушительной), – освобождение от морального и религиозного осуждения стремления человека к личному обогащению. Большинство религиозно-нравственных систем признают правомерность получения личного богатства как законное вознаграждение за совершенные человеком дела, ценные для общества и одобряемые им. Протестантскими учениями этот принцип был перевернут: именно накопленное частное богатство есть признак благоволения Бога к человеку и богоугодности его деяний. Общественное признание и одобрение получило следование своему призванию. Эти принципы стимулировали также борьбу за освобождение человеческого разума и художественного творчества от всех ограничений, налагавшихся на него феодальным государством и церковью. Результатом стало создание идеологии индивидуалистического либерализма и экономической цивилизации (подчинение всех ценностей и смыслов человеческой деятельности единой денежной оценке). Наглядные успехи капитализма в науке, технике, экономике, культуре стали основой для формирования духовности европейского Модерна с центральной идеей постоянного Развития, Прогресса как высшей ценности и цели общества.

Человек, в силу несовершенства своей природы, всякое движение доводит до пределов разумного и всегда проходит дальше за эти пределы. Начав с провозглашения свободы и равенства, капиталистическая система к настоящему времени превратилась в мировую централизованную империю. В разделе 1.2 уже говорилось об этом и о гигантском разрыве между узким слоем элиты и остальным населением планеты – в богатстве, власти, возможности реализовать свой человеческий потенциал.

В ответ на этот разрыв еще в XIX веке активизировалась и стала быстро набирать силу идеология социализма и коммунизма, элементы которой содержались во многих религиозных движениях (наверно, больше всего в различных учениях христианского направления). Вульгаризируя, можно сформулировать различие идеологий капитализма и социализма следующим образом: для капитализма священны принципы частной собственности и рыночной свободы, а для социализма – интересы большинства народа. Маркс и Энгельс создали научную базу для идеологии, позволяющей прогнозировать трансформацию капиталистического общества в социалистическое. В условиях доминирования в Европе научного мировоззрения они провозгласили антирелигиозный характер коммунистического движения, хотя духовные корни коммунистического учения, его основные вопросы и варианты ответов на них, несомненно, содержатся в христианстве.

Трансформация, которая произошла в Западной Европе, связанная с возникновением экономической цивилизации, религиозной Реформацией (с идеей индивидуального спасения) и становлением капитализма, привела к значительному опережению Западом стран незападной цивилизации в уровне его цивилизационного развития. Это стало для них важнейшим вызовом (challenge, по А. Тойнби). Некоторые из них нашли эффективный ответ (response), который позже стали называть модернизацией. Первыми примерами модернизации служат реформы Петра Великого в России и реформы Мэйдзи в Японии. Но для «пробуждения» миллиардного Китая и других незападных стран, для создания предпосылок для самостоятельного индустриального развития понадобились коммунистическая идеология и пример борьбы коммунистических партий.

Социализм стал реальной политической и институциональной альтернативой капиталистическому устройству общества только тогда, когда индустриальное развитие стало быстро преобразовывать структуру общества в странах незападной цивилизации. Принципы и ценности социалистической идеологии в большей мере соответствуют цивилизационным архетипам и традиционной культуре России, Китая и других азиатских стран, чем европейских. В азиатских странах экономические отношения и мотивации, а также и классы, формирующиеся на основе этих отношений, имеют меньшую значимость по сравнению с социальными и личностными связями. Зато гораздо большую роль играет государство (не только в области социально-политических, но и собственно экономических отношений и процессов) и поддерживающие его идеологические (религиозно-философские, культурно-этические, социально-политические) «скрепы» общества.

Н. А. Бердяев писал: «Классы всегда в России были слабы, подчинены государству. Они даже образовались государственной властью. Сильными элементами были только монархия… и народ» . Заметим, что при нынешней (ельцинской) реформе класс капиталистов также специально создавался государственной властью. Чтобы создать «социальный слой» (или класс) капиталистов («социальную опору реформ») «реформаторы» разработали и реализовали программу форсированной приватизации, сознательно закрывая глаза на неизбежные при спешке нарушения законов и морали и специально создавая возможности для стремительного обогащения частных структур за счет обнищания не только населения, но и государства. И сейчас в России доля малого и среднего бизнеса в экономике в несколько раз ниже, чем на Западе. Важная причина – нехватка кадров предпринимателей, традиционно невысокий статус предпринимателя. И одновременно разбухание сверх меры бюрократического аппарата государства. Те же беды описывает Г. Мюрдаль в странах Южной и Юго-восточной Азии.

Ортодоксальным марксистам как европейским, так и российским, революция 1905–1907 гг. в России (которая, по словам Каутского, «по своей природе должна и может быть только буржуазной») преподнесла ряд неожиданностей. Так, в период революции собственно буржуазия (владельцы капиталистических предприятий) в очень малой степени заявила претензии на власть . Из политических партий наиболее адекватно ее интересы выразили кадеты. Решения их первого съезда в октябре 1905 г. звучали вполне революционно («никаких врагов слева»). Однако уже со второго съезда в начале 1906 г. они объявили себя сторонниками конституционной монархии и отмежевались от революционных действий. В дальнейшем «государственнические» тенденции кадетов только усиливались. Стоит еще добавить, что на выборах в Учредительное собрание в 1917 г. кадеты получили только 4 % голосов.

Если развитие социалистического движения в Европе в XIX в. (включая возникновение марксизма) можно рассматривать как идеологический раскол внутри пассионарной элиты западной цивилизации, то разрыв В. Ленина с западноевропейской социал-демократией и меньшевиками и затем построение в России социалистического государства не «по Марксу» знаменуют различие проблем и путей их преодоления в разных цивилизациях. Принятие марксовой формационной схемы развития как общеобязательной для всех стран фактически обрекло социалистов незападных стран со слабым развитием капитализма на теоретически двусмысленное положение. Вместо того чтобы бороться с развитием капитализма (возможно, в течение многих десятилетий!), они должны были помогать его развитию (которое отнюдь не безболезненно для трудящихся классов и неизбежно ведет к тотальному расколу общества на имущих и неимущих), – и только добившись этого, переходить к строительству социализма. Но Ленин не был «догматиком и начетчиком». Для него важны были Смысл и Цель, которые поставил Маркс. А должна ли Россия идти «по дорожке Запада» (как он предрекал в начале века), – это, он был уверен, знает лучше Маркса, поскольку он был и чувствовал себя частью той сущности, которую позже назвали российской цивилизацией (отличной от европейской). И Ленин создал марксизм для незападных цивилизаций . Именно он стал реальной альтернативой капитализму. Европейская социал-демократия выполняет роль его гуманизации, смягчения его наиболее неприемлемых пороков (см. также ).

Капиталистическая система и либеральная идеология ориентированы на победителей во всеобщей конкуренции. Это система и идеология – для элиты. А как жить (или как выжить) тем, кто не может или не хочет принять за норму «прекрасный новый мир» с его непрерывной конкуренцией в силе, богатстве, агрессивности, наглости, беспощадности? Многие незападные народы, а тем более значительные слои их населения как по своим культурно-смысловым установкам, так и по психологическим способностям оказываются не в состоянии адаптироваться к новым требованиям. Ответ на этот вопрос давали идеология социализма и образец общественного устройства в СССР. После победы социалистической революции в России надежды человечества переключились на Советский Союз и социалистический лагерь. И он долгое время был маяком для всего остального мира, указывающим дорогу в светлое будущее.

Идеологический кризис. Однако общественные системы не вечны. Когда выяснилась нехватка интеллектуальных и духовных сил у коммунистов и социалистов, чтобы обновить «кадровый состав» властвующей и творческой элиты, оживить идеологию и лежащие в ее основе экономические и политические теории, стали выявляться трагические страницы гражданской войны и периода массовых репрессий. (Тот период может быть полностью понят только как продолжение гражданской войны, а также как первый эпизод продолжающейся борьбы за сохранение и укрепление самостоятельного цивилизационного полюса «Россия», противостоящего силам глобализма. Но об этом позже.)

В 70-80-е гг. прошлого столетия окончательно выяснилось безрадостная картина. Капитализм – система, опирающаяся на индивидуальные инстинкты увеличения богатства и власти и последовательно устраняющая все институты, которые ограничивают свободную рыночную конкуренцию, ведет к ситуации всевластия олигархии, отрицающей ее собственные идеологические основы. Альтернативная система, в силу жесткого противостояния всему «старому миру», могла быть только централизованной структурой государственного социализма. Она продемонстрировала другую крайность в управлении экономикой и обществом, опираясь почти исключительно на планово-административные методы, на доминирующую роль государства и партии. Она не смогла достаточно быстро перестроиться и потерпела поражение в идеологической борьбе. В отличие от ее противника, который сумел использовать в своих целях как достижения, так и слабости нового строя. Когда обе крайности в построении модели общества и экономики обнаружили свои недостатки, выявился глубокий идеологический кризис, даже духовный вакуум. Для его преодоления необходимо духовное обновление.

Причины упадка универсальных идеологий (дополнительные соображения). Одной из важных причин ослабления великих идеологий XX века, видимо, служит беспрецедентное ускорение течения истории, особенно в последние десятилетия. Быстро меняется не только ее «ландшафт» (сцена). Меняются и субъекты (актеры). В XIX столетии главными акторами истории были крупнейшие государства, церкви (или другие конфессиональные организации) и тайные общества (наиболее известные – масоны и иллюминаты). Во второй половине века начинают играть роль классы, осознавшие себя как субъекты истории с определенными интересами и оформившейся идеологией («классы-для-себя»). В результате разных исторических процессов, но в значительной мере благодаря успехам наук об обществе и созданию трех доминирующих идеологий – национализма, либерализма, коммунизма, заряженных великой исторической энергией, XX век стал веком интеграции, концентрации множества субъектов в три мировых субъекта, или полюса – капитализма, социализма и фашизма. XX век стал веком противостояния этих полюсов и страшных мировых войн (горячих и холодных) между ними. Каждый член рода человеческого мог отнести себя к одной из этих идеологий-религий и смотреть на историю через построенную в ней «систему линз и зеркал». В отличие от предшествующих столетий, знания ученых людей не успевают откристаллизоваться в более или менее стабильную картину, подобную марксизму или теории цивилизаций.

На протяжении существования социалистической системы (сначала в СССР, теперь в Китае и других странах) эта система заимствовала и «ассимилировала» многие институциональные принципы и механизмы капитализма. Также и в капиталистических странах заимствовали принципы и институциональные «открытия» социализма. Это относится к институтам плана и рынка, роли государственной собственности, системы социального обеспечения и пр. В результате категории социализма и капитализма «размывались», теряли свою определенность. Если говорить об институциональной сфере, как в теории, так и в практической реализации, то можно согласиться с таким выдающимся экономистом, как нобелевский лауреат Дж. Гэлбрейт, который был убежден, что идет процесс конвергенции социализма и капитализма.

Действительно, теперь эти две категории по ряду моментов стали трудно различимыми. Определяющим признаком социализма, сформулированным в работах Маркса и Энгельса, является плановое управление хозяйством на основе общественной собственности на средства производства. При этом многие социал-демократические лидеры подчеркивают, что основоположники учения никогда не отождествляли государственную и общественную собственность. Однако что такое собственность общества, какими механизмами она должна обеспечиваться (особенно, если под собственником не имеется в виду государство как единый Субъект, представляющий интересы общества)? Это по сей день остается актуальной и дискутируемой проблемой. Если рынок регулируется и ограничивается планом, значит, он не обладает неоспоримыми измерительными инструментами для определения цен и затрат труда? Но тогда проблемой оказывается и формула «от каждого – по способностям, каждому – по труду».

За полтора-два столетия со времени создания классической политэкономии в результате технического и экономического прогресса резко преобразилась институциональная структура всей экономической системы. Ее отражение в теории, т. е. научная база как для капиталистической, так и для коммунистической идеологий, а также и для четкости их различения, тоже несомненно нуждается в серьезном обновлении. В разделе 3.1 рассмотрены примеры фундаментальных категорий экономической науки, в значительной мере утратившие определенность. Здесь коснемся только понятия собственности. Категория собственности когда-то в хозяйственной практике однозначно понималась как юридическая собственность. С течением времени юридическое право собственности все больше распадается на множество правомочий, вытесняется частичными правомочиями – владение, распоряжение, получение дохода.

Возникает масса юридически неоформленных типов зависимости, аффилирования, включая неформальные (в частности, межличностные) связи. Крупные компании обрастают многочисленными мелкими и средними зависимыми от них фирмами и предприятиями, образуя «гроздевые структуры». Идут процессы, названные структурированием рынка (см. разд. 3.1). При описании и анализе чаще используют не понятие «собственность», а более широкое понятие «контроль». Благодаря многообразию форм контроля и экономической и социальной зависимости или согласованности действий резко возрастают возможности скрывать эти отношения от контроля со стороны государства и общества. Этому в большой мере способствует принцип коммерческой тайны, который наряду с частной собственностью либеральная идеология считает незыблемым.

Изменения институтов привели к преобразованию классовой структуры общества – изменению облика основных классов и их роли в обществе. После появления в 1933 г. работы А. Берла и Г. Минза «Современная корпорация и частная собственность» стало общепризнанным отделение собственности крупных корпораций от их управления. Произошел отрыв слоя собственников, т. е. тех, кого именно принято считать капиталистами, от слоя менеджеров – тех, кто управляет компанией, кого Дж. Гэлбрейт называл техноструктурой компании, а при обсуждении корпоративных отношений именуют обычно инсайдерами. Жизнь собственников, их интересы и стремления переместились из сферы реального производства – в сферу финансов, которая все больше сплавляется с политикой. Это касается, конечно, крупных собственников. Мелкие акционеры давно потеряли возможность играть самостоятельную роль в принятии стратегических решений. Крупные компании, которые являются главными субъектами экономического и технического развития, имеют одинаковую организационную и мотивационную структуру как на Западе, так и на Востоке. Их деятельность и эффективность существенно не различаются в зависимости от того, являются ли они государственными или частными.

Дж. Гэлбрейт , писал, что техноструктура (менеджеры) крупных корпораций идентифицирует свои цели и интересы с целями долгосрочного развития компании. Теперь именно инсайдеров с большим правом, чем собственников, можно считать носителями Духа капитализма, для которых Дело служит призванием и смыслом жизни. Однако они – наемные работники. Поведение, цели, мотивации техноструктуры практически одинаковы как при капиталистическом, так и при социалистическом устройстве общества. При обеих общественных системах управленцы реализуют свой духовный потенциал в условиях противостояния – при социализме чаще с госчиновниками, при капитализме – с собственниками.

Означает ли теоретическое и практическое сближение капитализма и социализма, что противостояние этих категорий и идеологий потеряло свое историческое значение? Следует ли считать, что марксистское учение полностью утратило свою историческую роль? Возможно ли его возрождение за счет обновления, как это не раз случалось в истории мировых религий? На этот вопрос нельзя дать правильный ответ, если оставаться только в круге экономических и институциональных понятий и факторов. Их главное значение и противостояние – не в институциональной, а в первую очередь именно в духовно-идеологической, смысловой сфере.

И. Сталин в работе 1951 г. «Экономические проблемы социализма в СССР» определяет социализм не через господство общественной или частной собственности, не через наличие рынка или плана, а через цель, на которую направлено данное общество (в чьих интересах?). Капитализм – такой строй, который обеспечивает максимизацию прибыли держателям капитала. Социализм – такой строй, который направлен на «максимальное удовлетворение постоянно растущих материальных и культурных потребностей членов общества» Он понял, что идеология – это не функция от производительных сил и производственных отношений, не «надстройка», а нередко главный двигатель истории. В эпоху информационного общества в этом трудно сомневаться.

Непреходящее значение марксистского учения – в духовно-идеологической, смысловой сфере. Оно показывает, что кроме стремления к материальному благополучию и богатству, которых капитализм достигал за счет конкуренции, для человечества вполне достижимой является цель построения общества, где сотрудничество будет важнее конкуренции, а принцип справедливости не противоречит принципу развития.

Соответственно, это является и объяснением оживления интереса к марксистскому учению в последние годы, хотя многие его описания и выводы очевидно устарели. Ю. Я. Ольсевич в коллективной монографии приводит слова римского папы Иоанна Павла II (1993 год): «Коммунистическую идеологию нельзя огульно отрицать, не признавая за ней некоего «ядра истины». Благодаря этому ядру истины марксизм смог стать притягательной реальностью для западного общества». Капитализм изменился «в основном благодаря социалистической мысли», которая породила такие «социальные амортизаторы», как профсоюзы и контроль со стороны государства. Глава католической церкви понял значение марксизма для истории лучше, чем многие последователи этого учения. Человечеству необходима вера в светлое будущее. В этом социалистические идеи являются продолжением, «разверткой» христианства в сферу социально-экономических проблем.

Категории капитализма и социализма с точки зрения формирования периферийных полюсов. Для формирования периферийных полюсов задача политического, экономического и духовного объединения крупных регионов не менее важна и не менее трудна, чем выделение поднимающегося полюса из общемировой экономической системы, обеспечения его суверенитета. Чтобы решать эту задачу, им неизбежно придется использовать духовный и теоретический «ресурс», накопленный социалистическим движением.

Термин капитализм давно не употребляется политологами, лояльными к господствующей экономической системе, поскольку он несет ее негативную оценку. Однако капиталистическая система достаточно четко описана классиками экономической мысли. Она может быть определена достаточно однозначно именно как экономическая система, не зависящая от типа государства и его идеологии. Альтернатива капитализму – социализм, в его сущностных чертах зависит от политико-идеологической системы. Его реализация в разных странах и в разные исторические периоды отличаются большим разнообразием, и выделение его сущностных черт, позволяющих дать общепринятое определение, объединяющее основные его формы, остается проблемой.

Главное и непреходящее значение социализма – не в установке на экономическое равенство, не в лучшей организации экономической деятельности (план, а не стихия рынка), а в создании идеологии (если хотите, религии), которая позволяет блага общества, его победы и достижения воспринимать, ощущать благом и достижениями каждого его члена. Социализм – это приоритет общего над частным, интересов общества над интересами его части, группы, слоя, индивида. Именно в этом смысл критики Марксом частной собственности и любого классового общества. С самых первых своих работ он видел смысл противопоставления коммунизма буржуазному строю современной ему Европы именно в «возвращении человека к самому себе как человеку общественному ». «Частная собственность является материальным, чувственным выражением отчужденной человеческой жизни… Поэтому положительное упразднение частной собственности есть положительное упразднение всякого отчуждения, т. е. возвращение из религии, семьи, государства, и т. д. к своему человеческому, т. е. общественному бытию » (см. также ).

Конечно, создать такую систему отношений в обществе и такое отождествление жизненного смысла и целей человека со смыслом и целями общества как целого – это почти невозможно, если общество отсталое и архаичное. Нужен определенный уровень развития производства, технологий, наличных ресурсов, которые позволили бы удовлетворять хотя бы элементарные потребности всех членов общества. Необходимым условием является определенное развитие культуры и нравственности. Система личных целей и ценностей должна включать, кроме ценностей исключительно материальных, также ценности духовные и культурные, делающие индивида способным понять, что бедный в принципе может быть не менее, а даже более счастлив, чем богатый. Без этого невозможно духовно-нравственное единство общества. Ведь в любом нормальном обществе существует и должен существовать определенный уровень материального неравенства.

Почему обсуждение таких условий, необходимых для социализма, может быть актуальным для проблемы формирования периферийных полюсов? – Именно вопрос, каковы эти условия, оказался причиной раздора между меньшевиками и европейскими правыми социал-демократами (то есть ортодоксальными марксистами) – и большевиками. Первые утверждают, что социализм в России был невозможен. Надо было ставить задачу включения России в союз развитых стран Запада и вместе двигаться к социализму. Национал-большевики нас не послушали, и вот, сами видите, что получилось: разве Советский Союз можно назвать социализмом?

Нынешняя актуальность этого противопоставления в том, что по такому рассуждению, условий для социализма не найдешь ни в одном формирующемся сейчас периферийном полюсе. То есть теория и опыт построения реального социализма в СССР, КНР и других социалистических странах для создания многополярного мира неприменимы. – С этим нельзя согласиться.

В настоящее время элементы социализма как в теории, так и на практике переплелись с элементами капитализма; и социализм, и капитализм в качестве системы хозяйства потеряли теоретическую цельность и однозначность. И все же не только реалистичным, но и наиболее вероятным представляется предположение, что новые региональные объединения, хотя и не будут объявлять построение социализма или коммунизма своей главной целью, но будут включать в идеологию элементы социализма как одну из ее важнейших частей.

Великий Дух капитализма разбудил мощные творческие силы человека. Но одновременно он освободил Демонов личного успеха и обогащения, заклятых мировыми религиями. И они вместе с великими достижениями человечества принесли ему новый распад общества на рабов и господ. Успехи социализма в СССР объясняются в первую очередь тем, что пассионарии – коммунисты сумели передать большинству или заразить его своей верой в неизбежное Светлое Будущее. Первоначально эта вера могла появиться и появилась как трансформация христианской веры в иной, духовный мир, который не менее, а даже более реален, чем мир физический. На первых порах вера коммунистов, их героический порыв в будущее были в основном только ответом на новое порабощение. Советский социализм был попыткой обойтись без этих Демонов, заменив их традиционным доверием к государству, культурой коллективного (артельного) труда, религией Будущего. Переход к НЭПу – это признание того, что Демонов можно и нужно заставить работать, без них Царства Божия не построить, их необходимо приручать. И это было правильное решение. Но «старый» мир больше боялся не Демонов, а освободителей от Демонов.

Социалистическое движение в Европе и России стало образцом и основой освободительной идеологии азиатских стран, в том числе, Китая. Октябрьская революция разбудила Китай. Противостояние СССР Западу позволило Китаю занять позицию сохранения коммунистической идеологии без конфронтации с капитализмом. КПК трансформировала идеи социализма в идеологию многополярного мира. И теперь настало время всем периферийным странам и, конечно, России учиться у Китая. Можно ли противостоять и надо ли противостоять стремлению к личному, групповому, частному обогащению? А если нельзя, то можно ли при этом сохранять веру народа в коммунизм, сохранить государство от перерождения в институт обслуживания олигархов-капиталистов?

В 20-30-е годы, скорее всего, это было невозможно. (Хотя… удалось же Ленину вывести Россию из империалистической войны). Но во второй половине 70-х, когда силы США и СССР уравновешивали друг друга, властвующая элита Китая оказалась настолько мудрой и смелой, настолько уверенной в прочность государства и коммунистической идеологии, что стала говорить: активные частные хозяева, которые готовы работать под контролем государства и партии, укрепляют, а не ослабляют коммунистический строй. Теперь уже членом КПК может стать владелец фабрики или фермы. Партия должна представлять не только интересы рабочих и крестьян, но и интересы наиболее «прогрессивных производительных сил в Китае». Если кто-то из нас стал богаче, значит, мы стали богаче. У нас нет антагонистических классов.

Чем этот строй отличается от капитализма? – Контролем государства над экономикой, государства, которое подтверждает реальными делами свою способность осуществлять такой контроль и действовать в интересах народа и страны, а не в интересах одного класса. Как согласуется с идеей социализма разрыв в богатстве и уровне жизни – между городом и селом, между провинциями, между семьями? – Благосостояние растет у всех. Только одни приходят к богатой и культурной жизни раньше, чем другие, но государство и партия обеспечивают повышение уровня жизни для все. Экономическое могущество страны и государства – вот гарантия лучшего будущего для каждого.

В МИРЕ ИДЕОЛОГИЙ Уже нам, близким потомкам героев этой книги, бывает трудно их понять. Тем более, трудно будет понять нашим потомкам. Как ни странно, понять проще явных авантюристов типа Опперпута - от них во все времена было понятно, чего ждать. А вот логику людей как раз