Повесть белые ночи краткое содержание. «Белые ночи

14.10.2019

Сентиментальный роман

(Из воспоминаний мечтателя)

Иль был он создан для того,
Чтобы побыть хотя мгновенье.
В соседстве сердца твоего?..

Ив. Тургенев

Ночь первая

Была чудная ночь, такая ночь, которая разве только и может быть тогда, когда мы молоды, любезный читатель. Небо было такое звездное, такое светлое небо, что взглянув на него, невольно нужно было спросить себя неужели же могут жить под таким небом разные сердитые и капризные люди? Это тоже молодой вопрос, любезный читатель, очень молодой, но пошли его вам господь чаще на душу!.. Говоря о капризных и разных сердитых господах, я не мог не припомнить и своего благонравного поведения во весь этот день. С самого утра меня стала мучить какая-то удивительная тоска. Мне вдруг показалось, что меня, одинокого, все покидают и что все от меня отступаются. Оно, конечно, всякий вправе спросить: кто же эти все? потому что вот уже восемь лет, как я живу в Петербурге, и почти ни одного знакомства не умел завести Но к чему мне знакомства? Мне и без того знаком весь Петербург; вот почему мне и показалось, что меня все покидают, когда весь Петербург поднялся и вдруг уехал на дачу. Мне страшно стало оставаться одному, и целых три дня я бродил по городу в глубокой тоске, решительно не понимая, что со мной делается. Пойду ли на Невский, пойду ли в сад, брожу ли по набережной — ни одного лица из тех, кого привык встречать в том же месте, в известный час целый год. Они, конечно, не знают меня, да я-то их знаю. Я коротко их знаю; я почти изучил их физиономии — и любуюсь на них, когда они веселы, и хандрю, когда они затуманятся. Я почти свел дружбу с одним старичком, которого встречаю каждый божий день, в известный час, на Фонтанке. Физиономия такая важная, задумчивая; всё шепчет под нос и махает левой рукой, а в правой у него длинная сучковатая трость с золотым набалдашником. Даже он заметил меня и принимает во мне душевное участие. Случись, что я не буду в известный час на том же месте Фонтанки, я уверен, что на него нападет хандра. Вот отчего мы иногда чуть не кланяемся друг с другом, особенно когда оба в хорошем расположении духа. Намедни, когда мы не видались целые два дня и на третий день встретились, мы уже было и схватились за шляпы, да благо опомнились вовремя, опустили руки и с участием прошли друг подле друга. Мне тоже и дома знакомы. Когда я иду, каждый как будто забегает вперед меня на улицу, глядит на меня во все окна и чуть не говорит: «Здравствуйте; как ваше здоровье? и я, слава богу, здоров, а ко мне в мае месяце прибавят этаж». Или: «Как ваше здоровье? а меня завтра в починку». Или: «Я чуть не сгорел и притом испугался» и т. д. Из них у меня есть любимцы, есть короткие приятели; один из них намерен лечиться это лето у архитектора. Нарочно буду заходить каждый день, чтоб не залечили как-нибудь, сохрани его господи!.. Но никогда не забуду истории с одним прехорошеньким светло-розовым домиком. Это был такой миленький каменный домик, так приветливо смотрел на меня, так горделиво смотрел на своих неуклюжих соседей, что мое сердце радовалось, когда мне случалось проходить мимо. Вдруг, на прошлой неделе, я прохожу по улице и, как посмотрел на приятеля — слышу жалобный крик: «А меня красят в желтую краску!» Злодеи! варвары! они не пощадили ничего: ни колонн, ни карнизов, и мой приятель пожелтел, как канарейка. У меня чуть не разлилась желчь по этому случаю, и я еще до сих пор не в силах был повидаться с изуродованным моим бедняком, которого раскрасили под Цвет поднебесной империи. Итак, вы понимаете, читатель, каким образом я знаком со всем Петербургом. Я уже сказал, что меня целые три дня мучило беспокойство, покамест я догадался о причине его. И на улице мне было худо (того нет, этого нет, куда делся такой-то?) — да и дома я был сам не свой. Два вечера добивался я: чего недостает мне в моем углу? отчего так неловко было в нем оставаться? — и с недоумением осматривал я свои зеленые закоптелые стены, потолок, завешанный паутиной, которую с большим успехом разводила Матрена, пересматривал всю свою мебель, осматривал каждый стул, думая, не тут ли беда? (потому что коль у меня хоть один стул стоит не так, как вчера стоял, так я сам не свой) смотрел за окно, и всё понапрасну... нисколько не было легче! Я даже вздумал было призвать Матрену и тут же сделал ей отеческий выговор за паутину и вообще за неряшество; но она только посмотрела на меня в удивлении и пошла прочь, не ответив ни слова, так что паутина еще до сих пор благополучно висит на месте. Наконец я только сегодня поутру догадался, в чем дело. Э! да веды они от меня удирают на дачу! Простите за тривиальное словцо, но мне было не до высокого слога... потому что ведь всё, что только ни было в Петербурге, или переехало, или переезжало на дачу; потому что каждый почтенный господин солидной наружности, нанимавший извозчика, на глаза мои, тотчас же обращался в почтенного отца семейства, который после обыденных должностных занятий отправляется налегке в недра своей фамилии, на дачу потому что у каждого прохожего был теперь уже совершенно особый вид, который чуть-чуть не говорил всяком встречному: «Мы, господа, здесь только так, мимоходом, а вот через два часа мы уедем на дачу». Отворялось ли окно, по которому побарабанили сначала тоненькие, белые как сахар пальчики, и высовывалась головка хорошенькой девушки, подзывавшей разносчика с горшками цветов, — мне тотчас же, тут же представлялось, что эти цветы только так покупаются, то есть вовсе не для того, чтоб наслаждаться весной и цветами в душной городской квартире, а что вот очень скоро все переедут на дачу и цветы с собою увезут. Мало того, я уже сделал такие успех в своем новом, особенном роде открытий, что уже мог безошибочно, по одному виду, обозначить, на какой кто даче живет. Обитатели Каменного и Аптекарского островов или Петергофской дороги отличались изученным изяществом приемов, щегольскими летними костюмами и прекрасными экипажами, в которых они приехали в гор Жители Парголова и там, где подальше, с первого взгляда «внушали» своим благоразумием и солидностью; посетитель Крестовского острова отличался невозмутимо-веселым видом. Удавалось ли мне встретить длинную процессию ломовых извозчиков, лениво шедших с возжами в руках подле возов, нагруженных целыми горами всякой мебели, столов, стульев, диванов турецких и нетурецких и прочим домашним скарбом, на котором, сверх всего этого, зачастую восседала, на самой вершине воза, щедушная кухарка, берегущая барское добро как зеницу ока; смотрел ли я на тяжело нагруженные домашнею утварью лодки, скользившие по Неве иль Фонтанке, до Черной речки иль островов, — воза и лодки удесятерялись, усотерялись в глазах моих; казалось, всё поднялось и поехало, всё переселялось целыми караванами на дачу; казалось, весь Петербург грозил обратиться в пустыню, так что наконец мне стало стыдно, обидно и грустно: мне решительно некуда и незачем было ехать на дачу. Я готов был уйти с каждым возом, уехать с каждым господином почтенной наружности, нанимавшим извозчика; но ни один, решительно никто не пригласил меня; словно забыли меня, словно я для них был и в самом деле чужой! Я ходил много и долго, так что уже совсем успел, по своему обыкновению; забыть, где я, как вдруг очутился у заставы. Вмиг мне стало весело, и я шагнул за шлагбаум, пошел между засеянных полей и лугов, не слышал усталости, но чувствовал только всем составом своим, что какое-то бремя спадает с души моей. Все проезжие смотрели на меня так приветливо, что решительно чуть не кланялись; все были так рады чему-то, все до одного курили сигары. И я был рад, как еще никогда со мной не случалось. Точно я вдруг очутился в Италии, — так сильно поразила природа меня, полубольного горожанина, чуть не задохнувшегося в городских стенах. Есть что-то неизъяснимо трогательное в нашей петербургской природе, когда она, с наступлением весны, вдруг выкажет всю мощь свою, все дарованные ей небом силы опушится, разрядится, упестрится цветами... Как-то не вольно напоминает она мне ту девушку, чахлую и хворую на которую вы смотрите иногда с сожалением, иногда с какою-то сострадательною любовью, иногда же просто не замечаете ее, но которая вдруг, на один миг, как-то нечаянно сделается неизъяснимо, чудно прекрасною, а вы пораженный, упоенный, невольно спрашиваете себя: какая сила заставила блистать таким огнем эти грустные, задумчивые глаза? что вызвало кровь на эти бледные, похудевшие щеки? что облило страстью эти нежные черты лица? отчего так вздымается эта грудь? что так внезапно вызвало силу, жизнь и красоту на лицо бедной девушки, заставило его заблистать такой улыбкой, оживиться таким сверкающим, искрометным смехом? Вы смотрите кругом, вы кого-то ищете, вы догадываетесь... Но миг проходит, и, может быть, назавтра же вы встретите опять тот же задумчивый и рассеянный взгляд, как и прежде, то же бледное лицо, ту же покорность и робость в движениях и даже раскаяние, даже следы какой-то мертвящей тоски и досады за минутное увлечение... И жаль вам, что так скоро, так безвозвратно завяла мгновенная красота, что так обманчиво и напрасно блеснула она перед вами, — жаль оттого, что даже полюбить ее вам не было времени... А все-таки моя ночь была лучше дня! Вот как это было: Я пришел назад в город очень поздно, и уже пробило десять часов, когда я стал подходить к квартире. Дорога моя шла по набережной канала, на которой в этот час не встретишь живой души. Правда, я живу в отдаленнейшей части города. Я шел и пел, потому что, когда я счастлив, я непременно мурлыкаю что-нибудь про себя, как и всякий счастливый человек, у которого нет ни друзей, ни добрых знакомых и которому в радостную минуту не с кем разделить свою радость. Вдруг со мной случилось самое неожиданное приключение. В сторонке, прислонившись к перилам канала, стояла женщина; облокотившись на решетку, она, по-видимому, очень внимательно смотрела на мутную воду канала. Она была одета в премиленькой желтой шляпке и в кокетливой черной мантильке. «Это девушка, и непременно брюнетка», — подумал я. Она, кажется, не слыхала шагов моих, даже не шевельнулась, когда я прошел мимо, затаив дыхание и с сильно забившимся сердцем. «Странно! — подумал я, — верно, она о чем-нибудь очень задумалась», и вдруг я остановился как вкопанный. Мне послышалось глухое рыдание. Да! я не обманулся: девушка плакала, и через минуту еще и еще всхлипывание. Боже мой! У меня сердце сжалось. И как я ни робок с женщинами, но ведь это была такая минута!.. Я воротился, шагнул к ней и непременно бы произнес: «Сударыня!» — если б только не знал, что это восклицание уже тысячу раз произносилось во всех русских великосветских романах. Это одно и остановило меня. Но покамест я приискивал слово, девушка очнулась, оглянулась, спохватилась, потупилась и скользнула мимо меня по набережной. Я тотчас же пошел вслед за ней, но она догадалась, оставила набережную, перешла через улицу и пошла по тротуару. Я не посмел перейти через улицу. Сердце мое трепетало, как у пойманной птички. Вдруг один случай пришел ко мне на помощь. По той стороне тротуара, недалеко от моей незнакомки, вдруг появился господин во фраке, солидных лет, но нельзя сказать, чтоб солидной походки. Он шел, пошатываясь и осторожно опираясь об стенку. Девушка же шла, словно стрелка, торопливо и робко, как вообще ходят все девушки, которые не хотят, чтоб кто-нибудь вызвался провожать их Ночью домой, и, конечно, качавшийся господин ни за что не догнал бы ее, если б судьба моя не надоумила его поискать искусственных средств. Вдруг, не сказав никому ни слова, мой господин срывается с места и летит со всех ног, бежит, догоняя мою незнакомку. Она шла как ветер, но колыхавшийся господин настигал, настиг, девушка вскрикнула — и... я благословляю судьбу за превосходную сучковатую палку, которая случилась на этот раз в моей правой руке. Я мигом очутился на той стороне тротуара, мигом незваный господин понял, в чем дело, принял в соображение неотразимый резон, замолчал, отстал и только, когда уже мы были очень далеко, протестовал против меня в довольно энергических терминах. Но до нас едва долетели слова его. — Дайте мне руку, — сказал я моей незнакомке, — и он не посмеет больше к нам приставать. Она молча подала мне свою руку, еще дрожавшую от волнения и испуга. О незваный господин! как я благословлял тебя в эту минуту! Я мельком взглянул на нее: она была премиленькая и брюнетка — я угадал; на ее черных ресницах еще блестели слезинки недавнего испуга или прежнего горя, — не знаю. Но на губах уже сверкала улыбка. Она тоже взглянула на меня украдкой, слегка покраснела и потупилась. — Вот видите, зачем же вы тогда отогнали меня? Если б я был тут, ничего бы не случилось... — Но я вас не знала: я думала, что вы тоже... — А разве вы теперь меня знаете? — Немножко. Вот, например, отчего вы дрожите? — О, вы угадали с первого раза! — отвечал я в восторге, что моя девушка умница: это при красоте никогда не мешает. — Да, вы с первого взгляда угадали, с кем имеете дело. Точно, я робок с женщинами, я в волненье, не спорю, не меньше, как были вы минуту назад, когда этот господин испугал вас... Я в каком-то испуге теперь. Точно сон, а я даже и во сне не гадал, что когда-нибудь буду говорить хоть с какой-нибудь женщиной. — Как? неужели?.. — Да, если рука моя дрожит, то это оттого, что никогда еще ее не обхватывала такая хорошенькая маленькая ручка, как ваша. Я совсем отвык от женщин; то есть я к ним и не привыкал никогда; я ведь один... Я даже не знаю, как говорить с ними. Вот и теперь не знаю — не сказал ли вам какой-нибудь глупости? Скажите мне прямо; предупреждаю вас, я не обидчив... — Нет, ничего, ничего; напротив. И если уже вы требуете, чтоб я была откровенна, так я вам скажу, что женщинам нравится такая робость; а если вы хотите знать больше, то и мне она тоже нравится, и я не отгоню вас от себя до самого дома. — Вы сделаете со мной, — начал я, задыхаясь от восторга, — что я тотчас же перестану робеть, и тогда — прощай все мои средства!.. — Средства? какие средства, к чему? вот это уж дурно. — Виноват, не буду, у меня с языка сорвалось; но как же вы хотите, чтоб в такую минуту не было желания... — Понравиться, что ли? — Ну да; да будьте, ради бога, будьте добры. Посудите, кто я! Ведь вот уж мне двадцать шесть лет, а я никого никогда не видал. Ну, как же я могу хорошо говорить, ловко и кстати? Вам же будет выгоднее, когда всё будет открыто, наружу... Я не умею молчать, когда сердце во мне говорит. Ну, да всё равно... Поверите ли, ни одной женщины, никогда, никогда! Никакого знакомства! и только мечтаю каждый день, что наконец-то когда-нибудь я встречу кого-нибудь. Ах, если б вы знали, сколько раз я был влюблен таким образом!.. — Но как же, в кого же?.. — Да ни в кого, в идеал, в ту, которая приснится во сне. Я создаю в мечтах целые романы. О, вы меня не знаете! Правда, нельзя же без того, я встречал двух-трех женщин, но какие они женщины? это всё такие хозяйки, что... Но я вас насмешу, я расскажу вам, что несколько раз думал заговорить, так, запросто, с какой-нибудь аристократкой на улице, разумеется, когда она одна; заговорить, конечно, робко, почтительно, страстно; сказать, что погибаю один, чтоб она не отгоняла меня, что нет средства узнать хоть какую-нибудь женщину; внушить ей, что даже в обязанностях женщины не отвергнуть робкой мольбы такого несчастного человека, как я. Что, наконец, и всё, чего я требую, состоит в том только, чтоб сказать мне какие-нибудь два слова братские, с участием, не отогнать меня с первого шага, поверить мне на слово, выслушать, что я буду говорить, посмеяться надо мной, если угодно, обнадежить меня, сказать мне два слова, только два слова, потом пусть хоть мы с ней никогда не встречаемся!.. Но вы смеетесь... Впрочем, я для того и говорю... — Не досадуйте; я смеюсь тому, что вы сами себе враг, и если б вы попробовали, то вам бы и удалось, может быть, хоть бы и на улице дело было; чем проще, тем лучше... Ни одна добрая женщина, если только она не глупа или особенно не сердита на что-нибудь в ту минуту, не решилась бы отослать вас без этих двух слов, которых вы так робко вымаливаете... Впрочем, что я! конечно, приняла бы вас за сумасшедшего. Я ведь судила по себе. Сама-то я много знаю, как люди на свете живут! — О, благодарю вас, — закричал я, — вы не знаете, что вы для меня теперь сделали! — Хорошо, хорошо! Но скажите мне, почему вы узнали, что я такая женщина, с которой... ну, которую вы считали достойной... внимания и дружбы... одним словом, не хозяйка, как вы называете. Почему вы решились подойти ко мне? — Почему? почему? Но вы были одни, тот господин был слишком смел, теперь ночь: согласитесь сами, что это обязанность... — Нет, нет, еще прежде, там, на той стороне. Ведь вы хотели же подойти ко мне? — Там, на той стороне? Но я, право, не знаю, как отвечать; я боюсь... Знаете ли, я сегодня был счастлив; я шел, пел; я был за городом; со мной еще никогда не бывало таких счастливых минут. Вы... мне, может быть, показалось... Ну, простите меня, если я напомню: мне показалось, что вы плакали, и я... я не мог слышать это... у меня стеснилось сердце... О, боже мой! Ну, да неужели же я не мог потосковать об вас? Неужели же был грех почувствовать к вам братское сострадание?.. Извините, я сказал сострадание... Ну, да, одним словом, неужели я мог вас обидеть тем, что невольно вздумалось мне к вам подойти?.. — Оставьте, довольно, не говорите... — сказала девушка, потупившись и сжав мою руку. — Я сама виновата, что заговорила об этом; но я рада, что не ошиблась в вас... но вот уже я дома; мне нужно сюда, в переулок; тут два шага... Прощайте, благодарю вас... — Так неужели же, неужели мы больше никогда не увидимся?.. Неужели это так и останется? — Видите ли, — сказала, смеясь, девушка, — вы хотели сначала только двух слов, а теперь... Но, впрочем, я вам ничего не скажу... Может быть, встретимся... — Я приду сюда завтра, — сказал я. — О, простит меня, я уже требую... — Да, вы нетерпеливы... вы почти требуете... — Послушайте, послушайте! — прервал я ее. — Простите, если я вам скажу опять что-нибудь такое... Но вот что: я не могу не прийти сюда завтра. Я мечтатель; у меня так мало действительной жизни, что я такие минуты, как эту, как теперь, считаю так редко, что не могу не повторять этих минут в мечтаньях. Я промечтаю об вас целую ночь, целую неделю, весь год. Я непременно приду сюда завтра, именно сюда, на это же место, именно в этот час, и буду счастлив, припоминая вчерашнее. Уж это место мне мило. У меня уже есть такие два-три места в Петербурге. Я даже один раз заплакал от воспоминанья, как вы... Почем знать, может быть, и вы, тому назад десять минут, плакали от воспоминанья... Но простите меня, я опять забылся; вы, может быть, когда-нибудь были здесь особенно счастливы. — Хорошо, — сказала девушка, — я, пожалуй, приду сюда завтра, тоже в десять часов. Вижу, что я уже не могу вам запретить... Вот в чем дело, мне нужно быть здесь; не подумайте, чтоб я вам назначала свидание; я предупреждаю вас, мне нужно быть здесь для себя. Но вот... ну, уж я вам прямо скажу: это будет ничего, если и вы придете; во-первых, могут быть опять неприятности, как сегодня, но это в сторону... одним словом, мне просто хотелось бы вас видеть... чтоб сказать вам два слова. Только, видите ли, вы не осудите меня теперь? не подумайте, что я так легко назначаю свидания... Я бы и назначила, если б... Но пусть это будет моя тайна! Только вперед уговор... — Уговор! говорите, скажите, скажите всё заране; я на всё согласен, на всё готов, — вскричал я в восторге, — я отвечаю за себя — буду послушен, почтителен... вы меня знаете... — Именно оттого, что знаю вас, и приглашаю вас завтра, — сказала смеясь девушка. — Я вас совершенно знаю. Но, смотрите, приходите с условием; во-первых (только будьте добры, исполните, что я попрошу, — видите ли, я говорю откровенно), не влюбляйтесь в меня... Это нельзя, уверяю вас. На дружбу я готова, вот вам рука моя... А влюбиться нельзя, прошу вас! — Клянусь вам, — закричал я, схватив ее ручку... — Полноте, не клянитесь, я ведь знаю, вы способны вспыхнуть как порох. Не осуждайте меня, если я так говорю. Если б вы знали... У меня тоже никого нет, с кем бы мне можно было слово сказать, у кого бы совета спросить. Конечно, не на улице же искать советников, да вы исключение. Я вас так знаю, как будто уже мы двадцать лет были друзьями... Не правда ли, вы не измените?.. — Увидите... только я не знаю, как уж я доживу хотя сутки. — Спите покрепче; доброй ночи — и помните, что я вам уже вверилась. Но вы так хорошо воскликнули давеча: неужели ж давать отчет в каждом чувстве, даже в братском сочувствии! Знаете ли, это было так хорошо сказано, что у меня тотчас же мелькнула мысль довериться вам... — Ради бога, но в чем? что? — До завтра. Пусть это будет покамест тайной. Тем лучше для вас; хоть издали будет на роман похоже. Может быть, я вам завтра же скажу, а может быть, нет... Я еще с вами наперед поговорю, мы познакомимся лучше... — О, да я вам завтра же всё расскажу про себя! Но что это? точно чудо со мной совершается... Где я, боже мой? Ну, скажите, неужели вы недовольны тем, что не рассердились, как бы сделала другая, не отогнали меня в самом начале? Две минуты, и вы сделали меня навсегда счастливым. Да! счастливым; почем знать, может быть, вы меня с собой помирили, разрешили мои сомнения... Может быть, на меня находят такие минуты... Ну, да я вам завтра всё расскажу, вы всё узнаете, всё... — Хорошо, принимаю; вы и начнете... — Согласен. — До свиданья! — До свиданья! И мы расстались. Я ходил всю ночь; я не мог решиться воротиться домой. Я был так счастлив... до завтра!

План пересказа

1. Знакомство с мечтателем.
2. Встреча мечтателя с незнакомкой (завязка).
3. Настенька рассказывает ему историю своей любви.
4. Мечтатель влюбляется в нее. Настенька уверяет, что тоже его любит (кульминация).
5. Возвращается молодой человек, в которого девушка была влюблена. Она уходит со своим любимым, оставив рассказчика (развязка).

Пересказ
Ночь первая

Повествование ведется от лица молодого человека, «мечтателя». Он небогат, живет в Петербурге уже восемь лет, снимает маленькую комнатку, где-то служит, но знакомств почти не имеет: «Но к чему мне знакомства? Мне и без того знаком весь Петербург». Он робок и существует в своем собственном мире, называя себя мечтателем. Молодой человек любит бродить по городу. Ему представляется, что каждый дом имеет свое лицо, с каждым он разговаривает, как с живым. Среди них у него были «любимцы, короткие приятели».

Однажды в начале лета, когда ему было как-то особенно грустно, он долго гулял и очутился, наконец, у заставы: «Вмиг мне стало весело, и я шагнул за шлагбаум, пошел мимо засеянных полей и лугов, не слышал усталости, но чувствовал, что какое-то бремя спадает с души моей... Точно я вдруг очутился в Италии — так сильно поразила природа меня, полубольного горожанина, чуть не задохнувшегося в городских стенах». Возвращаясь поздно вечером домой по набережной канала, он увидел девушку, облокотившуюся на перила и смотрящую в воду. Он услышал ее рыдания, но подойти не осмелился. Незнакомка пошла прочь, и тут ее стал преследовать какой-то не совсем трезвый господин. Видя испуг девушки, мечтатель прогнал мужчину и вызвался проводить ее. Она доверчиво согласилась.

По пути они познакомились и разговорились. Молодого человека отхватил восторг оттого, что он видел рядом с собой прекрасную девушку и разговаривал с нею. Он рассказывал о себе, о своих мечтах, о том, что никогда не был близко знаком ни с одной женщиной, но много раз был влюблен. На недоумение девушки он ответил, в кого был влюблен: «Да ни в кого, в идеал, в ту, которая приснится во сне. Я создаю в мечтах целые романы». Девушка, тронутая его откровенностью, согласилась встретиться с ним на следующий день: «с условием... не влюбляйтесь в меня. На дружбу я готова... а влюбиться нельзя, прошу вас!» Мечтатель «ходил всю ночь, не мог решиться воротиться домой: «Я был так счастлив...»

Ночь вторая

Встретившись с героем, девушка попросила его рассказать о себе: «Что вы за человек? Поскорее - начинайте же, рассказывайте свою историю». Но молодому человеку было не о чем рассказывать, у него «нет истории», он жил «один совершенно, — один, один вполне...» Девушка решила, что между ними есть нечто общее. Она поведала, что живет со старой слепой бабушкой, которая никуда ее не пускает. Однажды бабушка пришпилила булавкой ее платье к своему, чтобы внучка все время находилась рядом с ней: «вот уже два года пришпиленная». Девушка сказала, что ее зовут Настенькой. Герой не назвал своего имени, а представился ей как мечтатель, одинокий, нелюдимый отшельник, чудак, богатый «своею особенною жизнью», уносящийся в своих фантазиях Бог знает куда. Он так взволнованно рассказывал о себе, что и Настеньке передалось его волнение. Она решила откровенно рассказать мечтателю свою историю и попросить его совета.

Настеньке семнадцать лет, она рано осталась сиротой: родители ее умерли, и ее воспитывала бабушка. У бабушки свой маленький домик. Первый этаж занимают они, а мезонин сдают жильцам. Один из постояльцев, молодой человек «приятной наружности», сблизился с Настей, давал ей читать свои книги, приглашал их с бабушкой в театр. Девушка видела, что ему просто жалко было ее, «а больше-то и ничего». Незаметно для себя она полюбила его.

Но год назад он вдруг сказал, что дела его в Петербурге закончены, и он должен ехать в Москву. Настенька долго думала, тосковала, «да, наконец, и решилась»: собрала в узелок свои вещи и поднялась к жильцу. Молодой человек по ее виду все понял, он тоже любил ее, но жениться сейчас не мог, так как был очень беден. Он поклялся, что ровно через год вернется и возьмет ее замуж. И вот он в Петербурге, но у Настеньки еще не появлялся. Девушка не могла сдержать рыданий, от которых у героя «сердце перевернулось».

Рассказчик предложил девушке свою помощь: он готов разыскать ее любимого, передать ему письмо. Оказалось, письмо уже было написано Настенькой. Она вручила его мечтателю и дала адрес.

Ночь третья

Мечтатель вспоминал об очередном свидании с Настенькой, о своих надеждах, о своей любви к ней. Он «думал, что и она...» Бывший постоялец не появился. Девушка «нахмурилась, заробела и струсила». «Потом она вдруг стала так нежна, так робка» с мечтателем, призналась, что благодарна ему, что он «самый лучший человек». Мечтатель почувствовал страшное одиночество, он понял, что Настенька все-таки любит другого... Он утешал ее тем, что возлюбленный, очевидно, не получил еще ее письма.

Ночь четвертая

Встретившись с мечтателем, Настенька нетерпеливо спрашивает, принес ли он письмо. Но ни письма, ни самого возлюбленного Настеньки не было. Она зарыдала: «Я его не знаю, я не люблю его больше, я его по... за... буду...» Мечтатель решился высказать, что у него «накипело на сердце»: «Я вас люблю... оттого, что вас отвергают, я почувствовал, что в моем сердце столько любви!» Девушка ответила: «Я его люблю, но это прейдет, уж проходит... я его ненавижу, потому что он надо мной насмеялся... я вас, наконец, люблю сама! Потому люблю, что вы лучше его, благороднее» и горько заплакала.

Молодые люди решили, что они поженятся, а пока мечтатель переедет в дом бабушки и снимет мезонин: «Мы ходили оба как в чаду, тумане, как будто сами не знали, что с нами делается». Вдруг мимо прошел молодой человек. Настя внезапно остановилась, узнав его. Тот сделал несколько шагов: «Настенька! Настенька! Это ты!» — и девушка порхнула ему навстречу. Потом подбежала к мечтателю, обхватила его шею руками и крепко, горячо поцеловала. «Потом бросилась снова к нему и повлекла его за собою».

Утро

«Мои ночи кончились утром. День был нехороший. Шел дождь... голова у меня болела и кружилась...»

Матрена принесла мечтателю письмо. Оно было от Настеньки. Она писала: «О, простите, простите меня! Я обманула и вас и себя. Благодарю вас за эту любовь. Вы нас не оставите, вы будете вечно другом, братом моим... На будущей неделе я выхожу за него... он никогда не забывал обо мне... простите нас, помните и любите вашу Настеньку».

Глаза мечтателя застилали слезы: «Не знаю отчего, мне вдруг представилось, что комната моя постарела... все потускнело в глазах моих... Но чтоб я помнил обиду мою, Настенька! О, никогда, никогда! Да будет ясно твое небо, да будешь ты благословенна за минуту блаженства и счастия, которое ты дала другому, одинокому, благодарному сердцу! Боже мой! Целая минута блаженства! Да разве этого мало, хоть бы и на всю жизнь человеческую?..»

Белые ночи - ранняя, сентиментальная повесть Ф. М. Достоевского, созданная в 1848 году.

Она посвящена поэту А. Н. Плещееву – другу молодого писателя.

Сюжет

Всего в повести шесть глав, большая часть которой – описание «ночей». Итак, Мечтатель знакомится с девушкой Настенькой, когда в Петербурге была одна из белых ночей. Герой влюбляется в неё, и она, по-видимому, отвечает ему взаимностью, поскольку видит в нём прямо-таки родную душу.

Как брату, она рассказывает ему историю. Всё детство и раннюю юность она прожила со своей бабушкой, слепой старой женщиной, к которой она попала после того, как умерли её родители.

Бабушка была женщиной странной и ни за что не хотела отпускать девушку от себя; для этого она даже прикрепляла Настеньку за платье булавкой к своему платью. Естественно, что такая жизнь была для юной девушки унылой и безрадостной.

И так она прожила бы, может быть, всю жизнь, однако неожиданно к ним вселяется постоялец. Девушка влюбилась в него и захотела уехать с ним. Молодой человек был не против, однако он был очень беден и поэтому не смог принять её. Он пообещал вернуться через год и забрать Настеньку.

И вот прошёл год. Известно, что этот человек приехал в Петербург, живёт здесь, однако он не является за Настенькой и даже не отвечает на письма, которые она ему пишет. А раз так, то он, наверное, забыл её или полюбил другую.

Тогда Настенька решила окончательно открыться Мечтателю, поскольку заметила, как сильно он её любит. Но вдруг произошло нечто непредвиденное: объявился тот постоялец. Прежние чувства взыграли в девушке, она уходит от Мечтателя к своему долгожданному жениху.

Мечтатель, однако, прощает и понимает её и продолжает любить, несмотря ни на что. В то же время он снова одинок и чувствует себя покинутым. В конце концов, Настенька была самым ярким событием в его жизни и самым близким другом, а он для неё послужил всего лишь опорой в трудной ситуации.

Образ Мечтателя

Примечательно, что главный герой не назван по имени, словно его у него и нет. Сам Мечтатель понимает свою робость и в разговоре с Настенькой объясняет ей, что он как будто даже не человек, а некое «существо среднего рода». Понимая, что в реальном мире он практически никому не нужен, он замыкается от этой реальности в своих четырёх стенах и принимается мечтать, чтобы хоть как-то разогнать тоску.

Настенька видится ему той, которая может вернуть ему чувство реальности, он очень привязывается к ней; однако она тоже покидает его, когда встречает своего жениха. Видно, что это фигуры во многом противоположные:

Настенька в детстве была лишена настоящей жизни и теперь всем сердцем жаждет её; а Мечтатель – человек абсолютно свободный, однако сам запирает себя от окружающего мира.

Она – сильная девушка, способная ждать своего возлюбленного, сколько потребуется, а Мечтатель – человек слабый и безвольный.

Неопределённость героя – это сознательная задумка Достоевского. Однако первые критики повести, в частности, Дружинин, не поняли этого и относили эту неопределённость к недостаткам повести. Тем не менее, в целом повесть была принята благосклонно. Отмечалось почти полное отсутствие «болезненного натурализма», характерного для зрелого Достоевского. Повесть оценили и за лаконичность и точность языка, что для Достоевского тоже было нехарактерно.

«Белые ночи». Краткое содержание произведения

Первая ночь

Героя повести называют Мечтателем, а вот настоящего имени мы так и не узнаем. Он живет в городе на Неве уже около 8 лет, но все еще одинок. Мечтатель - это молодой образованный человек с очень романтическим состоянием души. Бродя по городу в одну из весенних ночей, он случайно встречает девушку, которая склонилась над водой и плачет. Замечая его, она быстро покидает свое место, а Мечтатель продолжает идти за ней. Краткое содержание «Белые ночи» позволит окунуться в загадочную атмосферу произведения.

Следуя за девушкой, Мечтатель начинается радоваться приближающемуся знакомству. Он спасает ее от пьяного мужика и назначает встречу. Она почему-то предупреждает, чтобы он не влюблялся в нее.

Вторая ночь

Наступает следующий день. Молодой человек ждет приближающегося свидания, и вот они уже гуляют по переулкам, а Мечтатель рассказывает ей о себе. Настенька, так зовут девушку, поражена его историей. Она считает, что жить в одиночестве нельзя и обещает, что не бросит его.

Позднее, уже из ее рассказа, он узнает, что вместе с ней живет слепая бабушка. Однажды в доме Настеньки и ее бабушки поселился молодой жилец. Он доставал им интересные романы Вольтера, Пушкина, приглашал девушку в театр. И она понимала, что влюблена, однако жилец начал избегать ее и уехал в Москву на год.

Оказывается, что прошел ровно год, и возлюбленный уже несколько дней в городе. Мечтатель предлагает отнести письмо по указанному адресу.

Третья ночь

Письмо передано адресату. Настенька пришла намного раньше назначенного срока на встречу, она ждала до последнего момента, но молодой человек так и не пришел. Девушка в растерянности. Она говорит Мечтателю: «Почему он не такой, как вы?» Он успокаивает молодую влюбленную девушку и обещает сходить к этому человеку повторно. Белые ночи (краткое содержание одноименной повести изложено выше) продолжают дарить счастье нашему герою.

Четвертая ночь

Настенька вновь ждет своего жильца, но его все нет. Потеряв всякую надежду, девушка начинает плакать. Тут Мечтатель признается ей в любви, а она дает согласие на замужество. Приходит время расставания и неожиданно появляется молодой человек. Наш герой наблюдает, как они оба, счастливые, уходят прочь…

Утром он получает письмо, в котором видит знакомый подчерк. Девушка просит у него прощения, но он не держит на нее зла и желает ей большого счастья.

Повесть «Белые ночи», краткое содержание которой помогает узнать особенности сюжета, была написана в романтическом стиле. Загадочный образ Санкт-Петербурга не мог не свести двух разочаровавшихся в жизни людей, но белые ночи заканчиваются, и люди разбегаются.

Роман «Белые ночи» был написан Достоевским в довольно молодом возрасте – в 26 лет (в 1848 году). И его считают одним из самых лиричных, сентиментальных произведений писателя. По объему совсем небольшой, роман состоит из 5 глав – 4-х ночей и одного утра. Повествование ведется от первого лица, от имени Мечтателя – молодого человека, настолько погруженного в мир своих фантазий, что он практически полностью живет в них. В этой статье вы найдете краткое содержание книги.

Итак, краткое содержание по главам

Глава «Ночь первая»

В 1-й главе Мечтатель восхищается красивой белой ночью, а небо такое «светлое и звездное», что кажется, под ним не должно быть ни капризных, ни сердитых людей. Однако же, сам наш герой объективно отмечает, что порой ведет себя неподобающим образом.

Далее мы узнаем, что в Петербурге он живет уже 8 лет, но так и не обзавелся знакомствами. Все его знакомые – это люди, которых он встречает на улицах, но отношения с ними у Мечтателя вымышленные. Он «как бы» здоровается, «как бы» разговаривает с ними, но в реальности они все такие же незнакомцы. В своем воображении он общается не только с людьми, но и с домами.

В последние три дня нашему герою особенно одиноко, ведь его «приятели», как он думает, разъехались по дачам, а гуляя по улицам, он почти не встретил знакомых лиц. «Весь Петербург грозил обратиться в пустыню» из-за этого, а у Мечтателя никакой дачи не было.

И вот, он дошел до заставы и вышел за нее. Город закончился, и очутился Мечтатель среди лугов и полей. Природа так поразила его, что на миг нашему герою показалось, что он находится в Италии.

Далее автор описывает питерскую природу и сравнивает ее с болезненной девушкой, которая вдруг на какой-то момент расцветает, становится наполненной жизнью. Но этот краткий миг проходит, и вот снова она бледная и еле живая. Вы понимаете, что ее красота была обманчивой, напрасной и «полюбить ее вам не было времени».

А ближе к ночи с Мечтателем случилось приключение. Он возвращался домой после загородной прогулки и на мостике перед каналом встретил девушку, которая плакала, опираясь на перила. Молодой человек хотел окликнуть ее, но пока совладал с робостью, девушка ушла. Он последовал за ней и спас ее от приставаний какого-то пьяного господина. Юноша провожает ее, при этом у них завязывается разговор. Мечтатель рассказывает незнакомке о своем одиночестве и робости, но девушке это не кажется отталкивающим, и они договариваются встретиться завтра.

Глава «Ночь вторая»

Встреча со вчерашней незнакомкой. Она расспрашивает Мечтателя о его жизни, хочет знать «всю подноготную», так как понимает, что опрометчиво встречаться с незнакомцем.

Мечтатель пугается от такого вопроса, говорит, что все время живет один и особенно рассказать ему и ничего.

Девушка рассказывает, что у нее есть слепая бабушка, которая буквально прикрепляет ее платье к своему булавкой, чтобы та не сбежала. И читатель наконец узнает, что зовут незнакомку Настенькой.

Далее Мечтатель рассказывает про себя. Что он необычный человек, что есть такие странные существа – мечтатели, которые предпочитают селиться в недоступных местах, стены там непременно должны быть выкрашены зеленым. Приятелей и знакомых у них нет, те, что ненадолго появляются, быстро пропадают. Из-за чудачеств мечтателей, из-за их неумения вести светские беседы. В общем, из-за полного отсутствия социальных навыков, как сказал бы психолог. Но Настеньке нравится этот странный рассказ. И наш герой рассказывает, что и у него есть повседневные дела, которые он желает поскорее закончить. И когда они, наконец, заканчиваются, Мечтатель может погрузиться в мир фантазий. Это и есть для него настоящая жизнь. Приходя домой, он так погружается в свой мир грез, что, порой не замечает, как уже съел обед, приготовленный его служанкой, Матреной.

Герой рассказывает, что мечтает он о самых разных вещах – и о том, как он стал великим поэтом, и о дружбе с известными людьми (упоминается Гофман), и об участии в исторических событиях, даже представляет Клеопатру и ее любовников. Реальная жизнь кажется ему бедной и жалкой, поэтому в своих фантазиях он творит волшебные миры и становится сам художником своего бытия. А переживаются эти мечты как наяву. И истории страстной любви с собственным участием он придумывает тоже.

Настенька внимательно выслушала его и сказала, что нельзя все время жить только мечтами. Как и ей нельзя всю жизнь провести около своей слепой бабушки. И Мечтатель соглашается с ней. Так как его душа уже давно просит чего-то еще, а фантазии уже не волнуют сердце, как раньше: «ведь и мечты выживаются». Его рассказ растрогал Настеньку, и она предлагает им быть всегда вдвоем, никогда не расставаться. И рассказывает свою историю.

История Настеньки

Ей 17 лет, она сирота и воспитывается бабушкой. Бабушка выучила ее французскому и наняла ей домашнего учителя. Обучение Настенька закончила в 15 лет. И в это же время она совершила какой-то проступок, за который ее бабушка назначила ей наказание – сидеть, приколотой булавкой, возле нее.

Они живут в маленьком домике с мезонином. Мезонин сдают жильцам, так как нужны деньги. И у них поселился молодой постоялец приятной внешности. Они немного общаются с девушкой, а еще он стал он со служанкой им книги присылать, чтобы Настенька могла читать их бабушке. И прочитали они Вальтера Скотта, Пушкина, и полюбила наша героиня чтение.

И вот как-то встретила она жильца на лестнице, и пригласил он ее в театр втайне от бабушки. Настенька отказалась. И тогда жилец позвал их вместе с бабушкой на «Севильского цирюльника». Спектакль очень понравился Настеньке, но жилец почему-то почти перестал с ней общаться, только еще пару раз они с ним в театр выехали. И очень девушку это расстраивало, она стала чувствовать себя как в тюрьме, приколотая к бабушкиной юбке, много плакала, похудела. Влюбилась в этого молодого человека. А через какое-то время он сообщил им, что уезжает обратно в Москву, все дела свои в Петербурге закончил. И решила Настенька ехать с ним, собрала пожитки и пошла к нему признаваться в чувствах. Но он ответил, что человек он бедный и сейчас не сможет взять ее с собой, чтобы жениться. Чтобы она подождала год, и тогда может быть. Но слова дать ей он не может. И после этого разговора уехал.

Прошел год, жилец и Настенька договорились встретиться на скамейке около моста, как раз там, где ее встретил Мечтатель. Но жених не показывается ей на глаза, хотя Настенька знает, что он в городе. И это ее расстраивает до слез. Поэтому Мечтатель советует написать ему письмо и даже предлагает свой текст. Но оказывается, что девушка письмо уже подготовила и просит юношу передать его жильцу. Тот соглашается. Передает.

Глава «Ночь третья»

Этой ночью идет дождь, поэтому встреча Настеньки и Мечтателя не состоялась. Юноша понимает, что любит Настеньку, но чувства его не взаимны, ее сердце отдано другому. Он вспоминает их предыдущее свидание. Настенька уверена, что ее возлюбленный придет, поэтому она радостна и оживлена. Она не видит чувств Мечтателя к ней, говорит, что когда она выйдет замуж, их дружба продолжится и юноша станет ей, как брат. Они ждут, девушка оживленно болтает, но на самом деле она отчаянно боится, что жилец не придет. Он не приходит. Она просит юношу снова сходить по тому адресу, куда тот передавал письмо, и узнать, нет ли ответа. Мечтатель, желая ее утешить, говорит, что, может, этот человек придет завтра. И вот это завтра наступило, юноша ждет один на скамейке и думает, что они уже вместе. А он снова один.

Глава «Ночь четвертая»

Следующей белой ночью Мечтатель приходит в условленное место, Настенька требует письмо от возлюбленного. Он сообщает, что письма не было, девушка заливается слезами. Он утешает ее и признается ей в любви. Настенька просит его подождать немного, ее чувства к другому мужчине должны остыть. Они начинают строить планы, девушка предлагает Мечтателю снять у них мезонин, чтобы быть поближе к ней, они планируют поход в театр. И тут появляется тот, кого уже перестали ждать, Настенькин возлюбленный. Она бросается к нему, и влюбленная пара уходит. Мечтатель снова остается один.

Глава 5, последняя, «Утро»

День был пасмурный, шел дождь. Мечтатель получает от Настеньки письмо — с извинениями, с благодарностью за его любовь и с сообщением об их с жильцом свадьбе. Она просит его остаться друзьями. В глазах юноши потускнело, мир вокруг как будто постарел. Он вдруг понял, что в его жизни ничего не изменится – и через 15 лет он будет все также жить здесь, со своей глупой служанкой Матреной. Но он чувствует благодарность Настеньке за те краткие светлые моменты надежды и любви, которые он испытал рядом с ней.

«Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы и на всю жизнь человеческую?» — этими словами заканчивается роман «Белые ночи».

Краткое содержание, представленное в этой статье, может быть использовано для читательского дневника.